Свежие истории от 27 марта 2015

не спиться решил собирать материал для кандидатской, благо в эпоху всеобщей диспансеризации статистического материала можно было набрать сколько угодно. Еще в институте я увлекался проктологией и стал собирать случаи по зваболеваниям прямой кишки. Всем кто приходил ко мне на прием в полоклинику за осмотром хирурга я делал ректоскопию. (Для неспециалистов посяняю, что ректоскоп это такая металлическая трубка, которую вставляют в задний проход для осмотра прямой кишки на предмет всевозможных заболеваний. Процедура довольно неприятная). Нужно сказать, что в те времена (да и сейчас) хороший врач в деревне это величина. Но сначала он должен завоевать авторитет, люди должны поверить в то, что ты действительно ВРАЧ. Причем оценивают профессиональные качества врача местные жители по каким-то своим критериям. Я уже полгода работал в районе и провел несколько действительно сложнейших операций, но никто мне яйца, молоко не приносил и в деревне сложилось мнение, что "молоденький дохтор странненький всем в жопу трубку суеть и что-то пишет". Спустя некоторое время произошел случай который все изменил. Смотрел я как-то молодую женщину доярку и как обычно попытался осмотреть прямую кишку. Но ввести ректоскоп дальше 5-7 см не смог. Я делаю ей в карточке запись "осмотрена хирургом. беременность? " и направляю к гинекологу со словами — что-то у вас с маткой не-то может быть узел или беременность, пусть вас гинеколог посмотрит. Она выходит в коридор и я из-за не плотно прикрытой двери слышу ее восхищенный шопот "Нуу бабы! Вот это дохтор так дохтор! В жопу раз глянул и сказал, что я беременна! Во дела-то". С тех пор авторитет мой стал непререкаем.

расскажу, но позже. А сегодня расскажу уникальный случай, которому я так до сих пор не могу дать оценку.

Постараюсь рассказать популярно, без специфики и профессиональной терминологии.

Итак, поступила задача от руководства завода разобраться и наладить работу дефростера. Дефростером на мясокомбинате называют помещение, в котором идет разморозка полутуш свинины и говядины до необходимой температуры, как в толще мяса, так и на его поверхности. По всему дефростеру снизу расположены трубы, по которым циркулирует пар и есть сопла, откуда пар поступает в камеру. В мясо втыкается термометр, подключенный к блоку управления. Как только температура в толще мяса достигает нужной – процесс останавливается. Очень важный процесс! Не разморозишь до конца — потом обвальщики будут ругаться и руки морозить.

А если слишком сильно разморозишь, то мясо начнет нагреваться и как следствие сушиться – терять влагу из мышц, что чревато потерями.

Инструкция от блока управления им по наследству не досталась. Директор завода сказал, что надо настроить все, а то у них или ледяное мясо или потери. Говорит – может, мы с управлением не можем разобраться? Мы с инженером-механиком-холодильщиком из нашей команды отправились осматривать проблемный участок. Заходим, начинаем рассматривать конструкцию, все изучать. Появляется дедок, в засаленном ватнике, в такой же засаленной ушанке и начинает за нами наблюдать, очень сильно интересоваться тем, что мы делаем.

Дед: — Здорова сынки, а чо вы тут делаете, а?

Я: — Привет дед, работаем. Не мешай.

Дед: — А что делаете-то?

Я: — Дед не мешай, говорят же тебе.

Мы уже привыкли, что всегда, когда приезжаешь на объект работать – все рабочие все выспрашивают, интересуются. Перед каждым не

"наздоровкаешься" – надо работать.

Дед: — Ну, я тогда пойду?

Я: — Ну иди, конечно.

Дед ушел, мы продолжили заниматься изучением блока управления. Тыкали кнопки, смотрели что происходит. Изучали следственную связь от нажатий кнопок. Нажимаешь кнопку – через некоторое время начинает подаваться пар. Многое было непонятно. Дед постоянно приходил и поглядывал на нас и опять исчезал, словно растворялся в висящих под потолком тушах в клубах пара и тумана.

Прошло несколько дней, в течение которых мы делали эксперименты.

Размораживали полутуши, прикидывали параметры программы, писали инструкцию по пользованию. Деда видели постоянно, он все время крутился где-то рядом, помогал грузчикам закатывать туши по подвесному пути, убирался в дефростере.

Настал день, когда мы пригласили руководство в дефростер, вручили им распечатку с инструкцией по эксплуатации, что я писал по вечерам, продемонстрировали размороженные полутуши, показали принципы управления.

Директор предприятия говорит: — Молодцы ребята! Дело сделали! Теперь объясните все Семенычу, и я подписываю акт приемки работ.

И тут выходит тот самый дедок. И хитрющее так улыбается. Руководство отдает распечатку и уходит. Семеныч остается.

С: — Ребятки, так что же вы тут делали-то?

Я: — Дефростер настраивали, искали оптимальные режимы для автоматики.

С: — Так автоматика ваша нихера не работает уже как лет пять.

Я: — Не понял тебя, дед, о чем ты?

С: — Повторяю, автоматика ваша нихера не работает. И не работала

НИКОГДА!

Я: — Дед, да ты чего? Ну как не работает? Ну, все же работает, ты чего?

Мы же тут не один десяток тонн за неделю дефростировали.

С: — Так пока я не включу вентиль с паром, ничего и не работает.

Я: — А как же все наши режимы работали-то?

С: — Так я покручусь около вас, пойму, что вам надо, так и делаю. Смотрю

"пуск" нажали – я вентиль немного приоткрою. Тут только один вентиль – и от того насколько я его открою все и зависит. Потом потрогаю мясо – и уже решаю, что ему нужно. Есть грех – могу остограмиться в обед. Отсюда и косяки — могу заснуть, могу не поймать температуру!

Я: — А почему ты раньше не сказал?

С: — Так вы же оба меня слушать не хотели, все отмахивались! Ладно, пойду вентиль крутить, — сказал дедок и опять затерялся в висящих тушах и тумане.

Мы с коллегой переглянулись и молча смотрели друг на друга.

Такого в нашей практике не было.