Лучшие истории Ноябрь 2010

домой. По дороге зашел в магазин, где работала его невестка, чтобы спрятать деньги в сейф (700 000 рублей, сумма не малая).

Поздний вечер. Уставший, но веселый дед подходил к своему подъезду.

Стоп-засада.

Из железных дверей навстречу вышел один, а сзади еще четверо. Бежать некуда. Позади только лестница в подвал, да и та закрыта от бомжей решеткой. Тупик.

Самый главный, небрежно попивает пивко из банки (дескать, спокоен как удав. Не в первый раз). Второй с ножом и трое просто здоровые быки.

Главный:

— Быстро вытаскивай бабки, будешь дергаться, нам придется обыскивать твой труп...

Были бы деньги, пришлось бы отдать. Ясно, что за дедом следили целый день, но не предполагали, что он из продуктового магазина выйдет уже

"пустой" и рассказывать, что денег нет, только напрашиваться на нож.

Рядом в темноте шел к подъезду одинокий прохожий, косясь на опасную кучу темных силуэтов.

Бандиты пережидали пока свидетель скроется со сцены, даже ножик спрятали.

Когда мужик, косясь, открыл подъездную дверь, дед внезапным рывком выхватил у главного банку с пивом и швырнул между прутьев решетки в подвал, одновременно с этим он заорал:

— ОТПЕЧАТКИ УБИЙЦЫ В ПОДВАЛЕ НА БАНКЕ!!! ЗВОНИ В МИЛИЦИЮ!!!

Подъездная дверь захлопнулась со скоростью мышеловки.

Главный сообразил быстрее всех. Он оценил серьезность подвального замка и сказал:

— Мужик, а че ты так разорался? Мы же тебя и пальцем не тронули. Так постояли, поболтали. Так че, говоришь, нет закурить? Ну нет так нет, пойдемте пацаны.

Бывай дед.

P. S.

Через 15 минут приехали менты, вскрыли подвал, достали баночку и навесили на обладателя пальчиков, запись с камеры наблюдения. Приняли всех.

огромный автомат, который, собственно, все включает и выключает, но при этом производит "Бабах! " с громкостью взрыва снаряда.

Проверили (методом прикрывания фотоэлемента ладошкой) — все отлично работает. И пошли по домам.

Наступает вечер. А дело было в разгар лета и темнело поздно, где-то часов в 23, люди уже спать начали ложиться.

Итак, наступает вечер. "Ага! " — думает умный фотоэлемент — "стало темно, пора включать!". И включает. Огромный автомат делает свой взрывоподобный "Бабах! ", от которого весь дом аж подпрыгивает — и включается подъездное освещение. Все прекрасно.

Но под козырьком того же подъезда (то есть, рядом с фотоэлементом) тоже висит лампочка, и она тоже включилась. "Ага! " — думает умный фотоэлемент — "стало светло, пора выключать!". И выключает. Огромный автомат снова делает свой "Бабах! ", дом снова подпрыгивает — и освещение выключается.

"Ага! " — думает умный фотоэлемент — "стало темно, пора включать!". И снова включает... снова бабах! снова стало светло...

Дальнейшее понятно — эти "бабахи" с интервалом в несколько секунд и с непрерывным подпрыгиванием всего дома продолжались до глубокой ночи. Пока кто-то из технически грамотных жильцов не сообразил, в чем дело и не расколошматил эту лампочку кирпичом. Дом, наконец, заснул.

На следующий день приходит комиссия принимать работу — и видит, что лампочка разбита. Непорядок! Электрики быстренько вкручивают новую, демонстрируют работу — все довольны, все отлично.

Наступает вечер. "Ага! " — думает умный фотоэлемент — "стало темно, пора включать!". И снова начинаются бабахи с последующим разбитием лампочки.

Борьба электриков с жильцами за целую/разбитую лампочку продолжалась еще несколько дней. Пока кто-то совсем уж технически умный не приляпал к фотоэлементу жестянку, чтобы свет от этой лампочки на него не падал.

И воцарилась благодать!

но была одна проблема, которую предстяло уладить — в этот день некому было забирать Павлика, моего сына, из детского сада. Пришлось звонить моему папе, он согласился и в выходной приехал, чтобы посмотреть где расположен садик, из которого надо забрать ребенка. Дело в том, что папа у нас бывал редко, так как у него не очень складывались отношения с моим мужем. Папа приехал, показали мы ему детский садик (рядом - точно такой же, живем в типовом районе), сказала "папа, не перепутай, наш сад справа" и распрощались до вторника.

Но в назначенный день выходит с больничного дежурная сестра и меня отправляют домой в обычное время. Дай, думаю, зайду за Пашкой, может мой папа еще его не забрал. И точно — ребенок в группе, одеваемся, уходим.

Подходим к подъезду. И тут бабки у подъезда меня ошарашивают:

"А Слава (это мой папа) с Павликом уже пришли! "

Я смотрю на своего ребенка и недоумеваю: "А я с кем? "

Быстро поднимаюсь в квартиру, открываю дверь и застаю следующую сцену: на стуле в комнате сидит и ревет чужой маленький мальчик, вокруг него суетятся мой папа и моя старенькая подслеповатая бабушка, тычут ему альбом с фотографиями и твердят наперебой: "Павлик, Павлик, не плачь, детка, вот твоя мама, завтра с работы прийдет". Бабушка начинает гладить малыша по голове и вдруг напряженным голосом произносит: "А у нашего-то волосики были короче! — затем щупает ножки и добавляет "И колготочки другие". Мой папа в ужасе начинает озираться и наконец-то замечает меня с сыном. "Ревизор", немая сцена.

А дело было так: папа, конечно, перепутал садик. Поднялся в предополагаемую группу, попросил "выдать" Павлика. Времена были советские, за безопасность никто не парился. Павлик в этой группе, к сожалению, нашелся. Папа его схватил и начал одевать, мальчик стал реветь. Тогда папа сунул ему банан (тогда — дефицитное лакомство).

Мальчик стал есть банан, немного успокоился, благодаря чему папа его быстро собрал и привел домой. Псевдовнук ревел всю дорогу. Ну а плачущие дети, по словам моего отца, все на одно лицо.

Не передать тот ужас, с которым я выслушала эту историю. "Папа, беги быстрее в детский сад, там, наверное, родители мальчика с ума сошли! "

Когда мой отец примчался в тот злополучный соседний садик, на детской площадке на качелях сидел и курил одинокий папаша. Он забрал своего

Павлика и на сбивчивые объяснения отца сказал только одну фразу:

"Не представляешь как тебе повезло, мужик, что его сегодня не мать забирала! "

заряда скажем в два раза снаряд пролетит раз в пять дальше за счет пролета в разряженной атмосфере.

Написано поучительно, доступно для детишек. Издание кажется детгиз.

Вобщем. Подарил он он это моим девкам старшей 11 младшей 9 для всестороннего развития…

На работе у меня зпзвонил мобильник и старшая сбивчиво рассказывала о какой-то кошке, которая летала. Ничего не поняв приезжаю встречать с продленки.

Теперь самое интересное.

Рассказ детей. Начитавшись всего интересного и найдя кусок буксирного троса вся группа продленного дня заарканила ближайший дубок и подтянула его к забору. Поскольку снарядов не было, на ствол посадили кошку и перерезали трос.

С удивленным мяу животное улетело вверх и скрылось за крышей 5-ти этажной школы.

Поспорив на то, что оно на крыше или за школой вся продленка убежала ее искать на стадионе. Кошка нашлась. Целая издоровая в кустах акации и боярышника и сама выбежала на встречу детям. (б%я – где учителя???).

Кошку снова принесли к дубу, посадили на него, связали остатки троса и стали снова натягивать. Узел выскользнул, и зверь полетел (со слов детей) по нижней баллистической траектории, попав в единственное открытое окно здания – это кабинет директора на четвертом этаже.

К тому времени, когда первая листва коснулась планеты, во дволе школы уже стояла тишина и не было ни одного ребенка.

Далее со слов завуча – когда приехавший из РОНО проверяющий уже пол-часа перелистывающий бумаги, попросил открыть окно, то ему пошли на встречу, после чего работапошла быстрее и приближалась к концу. В этот момент, когда был задан вопрос про дисциплину учащихся в открытую фрамугу со скоростью лайнера и душераздирающим МЯУ, сметая цветы, горшки и папки со шкафов влетела кошка и смачно шмякнулась в противоположную стену кабинета директора…..

Далее с моих слов – когда я своих забирал с продленки, то они уже были проинструктированы, что ничего невозможного нет, что кошки умеют летать, что это норма, и что в кабинете директора у нее гнездо. Что она летает каждый день и что они об этом певый раз слышат.

Навтречу шла уборщица, которая на руках несла кошку и которая, увидев нас подошла к нам и предложила взять котеночка домой.

Мои кошку узнали. Стали красные как раки, на что уборщица сказала – вон девченки как хотят, а вы не разрешаете.

Короче, чтобы не рассекретиться со смеху кошку взяли. Пока несли придумали имя – Пулька.

Дома Пулька сожрала залпом две сосиски, одним вздохом выпила мисочку молока и рухнула спать.

Все. На следующий день пол района было обклеено обьявлениями типа найдена кошка год выпуска, модель. Расцветка. Технические характеристики, прилагалоь фото и телефо.

Хозяева нашлись через день – как потом выяснилось, за пол-часа до первого полета через школу она выпала с СЕМНАДЦАТОГО этажа новой высотки.

Это был КОТ. МУЛЯ. Домашние звали его мулькой.

Всё.

этого, тупо смотрю в зеркало заднего вида на сидящую в мини вэне блондинку и о чудо, через всю пробку, продирается мопедик, не скутер, а именно мопед "Рига-1". На таких в детстве наше поколение ездило. В них еще бензин нужно маслом разбавлять. Я еще из далека приметил, что она, а именно бабка которая на нем сидела, слишком много в бак масла налила, т. к. труба у нее дымила, как в Лондоне туман.

Когда эта мопедогонщица проезжала мимо меня, я ей помахал, она увидела, подмигнула и собралась уже юркнуть в узкую щель между впереди стоящим американским джипом и Ладой, как двери джипа открылись и щель стала на столько узкой, что мышь не проскочит не говоря уже о мопедике.

Бабка, интеллигентно громко обратилась к пассажирам джипа:

— Товарищи, не могли бы вы закрыть эти двери, что бы я могла проехать?

— А вот х…й тебе, мы стоим и ты стой.

Ничуть не смутившись, она разворачивается, подъезжает к дверям джипа задом и реально дает по газам, труба у нее дымит неимоверно, поднимается целое облако дыма, естественно все идет в салон. Джип закрывает двери и бабка благополучно пролетает дальше.

Видимо зря я думал, что она масла в бензин перелила, думаю теперь, что долить бы надо.

Молодой парень Д. из Кировской области, отслужил армию, вернулся, женился. Родители его умерли, делать дома было нечего. Собрался и с женой да маленьким братом-пятиклассником поехал покорять столицу.

В Москве сняли квартирку, арендовали на рынке ларек и начали торговать рыбой. Пацана устроили в школу. Живут.

Но вот на рынке повадился ходить к ним один лейтенант.

Вначале обычные претензии: регистрация, медкнижки, накладные на товар и даже неласковые выражения лиц...

Откупаться приходилось деньгами и рыбой. Чем дальше, тем больше.

Следующий удар: арендодатели повысили аренду, но почему-то только им.

Закручинились муж с женой: и так еле хватало на квартплату, работали по очереди сутками, а еще и своего школьника нужно кормить, одевать и цветную бумагу ему покупать.

Наконец все стало на свои места.

Мент прозрачно намекнул, что если жена парня будет поласковей, то все невероятно изменится в лучшую сторону...

Ну влюбился наш "оборотень", ну что тут поделать? Какой человек, такие у него и методы.

Женщина через день жаловалась мужу, что мент щиплет ее за все места и с каждым днем все больнее.

На семейном совете решили сменить квартиру и место работы. А какие еще варианты?

И тут наступил переломный момент: Пьяный мент, ворвался к женщине в ларек и... "пробыл" там минут двадцать... Соседи по торговле, конечно же

"не слышали" никаких диких женских криков.

Она обратилась в больницу, сняла побои, но когда выяснилось, что тут замешан сотрудник милиции, бумажки сразу потерялись и изменились...

Заявление об изнасиловании в РОВД приняли, но предупредили, что перспектива только одна: сесть в тюрьму за клевету на сотрудника...

Дело обычное.

Муж как мог утешал жену, а как тут утешишь..? Не морду же менту бить?

Но жизнь, тем и хороша, что в ней нет ничего невозможного...

Женщина с братиком мужа вернулась к себе в Кировскую область.

В один прекрасный день она зашла в районное отделение милиции и с глазу на глаз переговорила с начальником:

— Товарищ майор, у меня к вам большая просьба: Скоро у мужа день рождения — 23 года, и мы покупаем машину. У него есть мотоциклетные права, а я хочу подарить ему автомобильные. Ну, вы понимаете. Сюрприз так сказать. А машину он водит прекрасно, с самого детства.

Майор:

— Так, у нас что сегодня, четверг? В субботу будет экзаменационный день, пусть подойдет пораньше, сделаем. Будет стоить 7 000 рублей.

Женщина:

— Товарищ майор, но я же хотела сюрпризом, так сказать за праздничным столом, вы понимаете?

Майор:

— Ну, вы совсем обнаглели. Если без него, то 10 000 рублей, не меньше.

Подходите ко мне в субботу с его паспортом и фотографиями на красном фоне.

Через пару дней из Москвы вернулся и сам герой этой истории, а на следующее утро "за ним пришли". Он обвинялся по статье-318 (УК РФ) — до десяти лет. И вот только в этот момент в дело вступил я.

А факты были таковы:

"Лейтенант милиции Б. во время исполнения своих должностных обязанностей, был коварно обманут, и затащен в рыбный ларек, где и получил множественные телесные повреждения тяжкой и средней степени: выбитые зубы, поломанные ребра, челюсть и так по мелочи (избиение офицера происходило при помощи мороженой рыбы). Потерпевший опознал в нападавшем гражданина Д. - торговца ларька, в котором и было совершено преступление. Гражданин Д. был объявлен в розыск и арестован в Кировской области по месту жительства".

Я вытащил парня из СИЗО всего за три дня, потому, что у него было титановое алиби.

Гражданин Д. в тот день, находился за тысячу километров от места совершения преступления, он сдавал теоретический и практический экзамены на получение водительского удостоверения категории "В". Свидетелями этого явились все семь офицеров милиции данного РОВД. (Ну не хотело РОВД садиться в полном составе в тюрьму... и их можно понять). Дело было закрыто.

Сколько, оказывается, полезного можно купить за 10 000 рублей, а на сдачу еще и права категории "В".

рекламе кредитных карт, в крайнем случае — дезодорантов.

Тут один остановился, и наклонившись вперед, начал добывать жвачку изо рта. Она прилипла к зубам, поэтому пришлось именно добывать и тянуть.

Добыл, а чтобы отклеить ее от пальчиков, мужик размазал жвачку о стену.

Дворник увидел, и как сумел, сказал:

— "Зачем Ви поставиш жувачку аб стенка"?

Мужик:

— "А тут мусорников нет нигде, да и все равно же ты "стенка" мыть будешь... "

Дворник вздохнул и принялся пальцами отскабливать жвачку от стены.

Тут откуда не возьмись из сумрака выходит дядя Степа. Менты вообще умеют находиться в мертвой зоне видимости и в нужный момент опа...

Из-под бушлата, по случаю праздника, виднеется белая рубашка и галстук.

Сам дядя Степа на две головы выше всех присутствующих. Подходит к шикарным мужикам, отдает честь и спрашивает:

— Уважаемые, все нормально? (пальцем показывает на дворников) Эти двое к вам не приставали? Что они от вас хотели?

Мужики: Да хрен этих таджиков знает, что они хотели. Че то бормочат не по-русски, разобрать нельзя. Все нормально командир.

Дядя Степа:

— Они не таджики, они узбеки.

Мужики:

— Да какая хрен разница?!

Дядя Степа:

— Ну да, ну да... Я вас больше не задерживаю. Всего доброго.... Да, и кстати, тут вот какое дело: здесь мусорников нет нигде, а вы все равно же будете голову мыть...

С этими словами, дядя Степа вынул изо рта жвачку и приклеил мужику на макушку.

Мужик от неожиданности даже не дернулся. Он развернулся и быстро-быстро зашагал, щупая свою голову и затравленно озираясь как лошадь на кучера.

Я встретился глазами с дядей Степой и показал ему большой палец, тут мент не выдержал, вышел из образа и расплылся в широченной улыбке.

Слов нет, он, конечно, допустил превышение власти, как не крути —

"оборотень", но какой-то пушистый и домашний. Да и оборотился он не на

180, а на каких-нибудь градусов семь... восемь.

как же так, раз в жизни встретил трехглазого человека, тем более любимого дедушку и на тебе... Выбили глаз, не дали полюбоваться на эдакое чудо природы. Щупал дедову яму на лбу и ненавидел немцев. Дед весело смеялся.

Когда я чуть подрос и история с третьим глазом отошла в сторону, дед мне кое-что рассказал о взаправдашней войне:

".. Первый день на фронте.

Нам всем выдали новые шинели. При довоенной бедности, это было как соболья шуба, невероятное богатство.

Все, нарядные и довольные обновками, шли в камышах по щиколотку в воде.

Вдруг где-то сквозь заросли, затрещал немецкий пулемет.

Командир закричал: "Ложись! " и плюхнулся в черную жижу. Но из семидесяти бойцов, только пятеро последовали его примеру. Остальные не могли себе представить, как такую ценнейшую вещь, как НОВУЮ ШИНЕЛЬ, можно вот так запросто погрузить в вонючую болотную жижу.

Они продолжали стоять, нагнувшись почти до земли, прикрыв лицо руками.

Их убили всех. В первый же день их войны... "

Хвастаться нехорошо, ну и хрен с ним, а я похвастаю: мой дедушка Петр

Гаврилович Андронов, всю войну провоевал в разведке боем. Кто знает, тот оценит. Кто не в курсе, поясню: 30 вооруженных до зубов разведчиков получают задание, переходят линию фронта. Выходят в тылу на укрепленный немецкий объект, забрасывают его гранатами, берут контуженного языка если есть, отрезают 100 метров телефонного шнура, чтоб сразу нельзя было исправить, и дай Бог ноги, отстреливаясь бегут назад к линии фронта.

Вроде ничего такого, будто игра "Зарница", только одна малость все портит — статистика. Не было случая, чтоб из 30-ти разведчиков, вернулись больше четверых. Обычно один или двое.

И, как правило, подстреленные. Мой дедушка умудрялся возвращаться. МНОГО

РАЗ! Вы только вдумайтесь в теорию вероятности. Вернулись они вдвоем, ордена на грудь, подлечились, получили недостающих двадцать восемь человек и вперед...

Хотя если честно, то это не столько дедушкина заслуга, сколько бабушкина. Она у меня... Колдунья — плохое слово, короче, она заранее знала, что муж ее с войны вернется весь израненный, но живой. Но это уже другая история. О бабушке Поле как-нибудь в следующий раз.

".. Главная трудность перейти линию фронта. Обычно на это уходили у нас целые сутки. Перед переходом мы расходились вдоль фронта на несколько километров, чтоб каждый был один, ведь если у одного нервы не выдержат, и он шумнет или побежит, то минометным огнем накроют всех, кто рядом.

Накроют сто из ста. Дружно с обеих сторон, в этом у нас с немцами было единодушие. Ползти можно только ночью, и то медленно и аккуратненько.

Если за ночь не успел, то днем отлеживаешься, изображаешь кочку или убитого. Самое большое, что мне удавалось сделать за целый день- это развязать мешок, вытащить сухарик и завязать мешок. Все. Двигаться можно только со скоростью часовой стрелки, иначе снайпер наш или немецкий, обратит внимание на беспокойный холмик и успокоит.

Однажды перешел линию фронта, идти не могу, нога перебита. Ползу живой и довольный по лесу, уже на нашей стороне. За мной тянется дорожка, запачканной кровью, травы. Рана навылет, несерьезная, но кровь теряю, всего бросает в дрожь, скорей бы доползти, не потерять сознание.

Вдруг сзади:

"Стой, кто идет! "

Разведчик, говорю, из такого-то батальона. Часовой убрал от моей головы винтовку со штыком и заговорил:

"А, разведчик, ну так ваши еще вчера переехали он туда, версты две отсель. А тут теперича мы, артиллерия. Ты это, полз бы к своим, а то у нас и самим жрать неча, а тут еще тебя бугая кормить. У вас разведчиков, небось, пайки с сухофруктами и шоколадом. Ну так вот шуруй туда, там тебя пусть ваши бинтуют и откармливают…"

Я понял, что если начну с ним спорить, то только драгоценную кровь потеряю, а эта падаль, может и штыком проткнуть.

Как дополз — не знаю. Очнулся за тысячу километров в госпитале. После обратно в родную часть и опять из нас собрали 30 человек... "

Больше всего мне запомнилась одна дедушкина история про переход через линию фронта:

"Случилось это под конец войны. В ту ночь все шло наперекосяк. Одно хорошо, что сам не ранен. Я возвращался с задания уже два дня. Все это время не спал, потому что на мне был "язык". А кто спит с "языком", тот сам просыпается "языком".

Как назло мой "язык" подох от ран.

Голодный как собака, пить хочу, умираю, в автомате два патрона. Ползу.

Только начал, а еще метров 500. Слышу, а потом уже и вижу, прямо на меня из темноты, от наших ползет огромный немец. Морду опустил в землю, ничего не видит.

Направляю автомат ему в каску, затаился, жду. Ну, думаю вот, и помирать время пришло. Мой выстрел немецкие наблюдатели услышат, и вместе с нашими, целый гектар земли тут вспашут. Вот если ножом… Нет, не успею подобраться, заметит, стрельнет. Приготовился. Немец медленно поднял голову, он был в двух метрах от меня. Мы долго смотрели в глаза друг другу. Видимо он тоже понимал, что любой щелк — это конец.

Я почувствовал, что от него пахло гангреной и смертью. Нехорошо пахло, когда раны так пахнут, плохо дело. Дня два, наверное, с раной ползает.

Немец плавно полез в карман, я думаю: ну и подыхай. Только собрался стрелять, смотрю — он медленно протягивает мне свой нож рукояткой вперед:

— "Нихт шисен" Я беру его. Немец показывает себе на загривок и все шепотом бормочет: "Хильфе, хильфе, битте... "

Тут я понял. Залез к нему на спину, разрезал кусок куртки и добрался до раны между лопатками. Рана гноилась. Дал немцу в зубы рукавицу, чтоб не орал, а сам выковырял из него кусок железки. Достал из немецкого мешка флягу со спиртом и залил рану. Снял его брючный ремень и затянул потуже на спине.

Он поблагодарил, протянул мне полплитки шоколада и флягу с водой (все, что было в мешке) Говорит, "данке" мол, недалеко уже, а там мне помогут.

Да говорю, там твоих помощников дохрена, еле ноги унес. Весь лес в помощниках…

Если бы сразу на него со спины напасть, заколол бы как свинью, а так…ну не мог.

Мы молча расползлись каждый к себе, только мне нужно еще ползти часа три, а ему даже раненому, не больше четверти часа. Но все время пока я полз и ел шоколадку, даже не думал, что он добравшись к своим, поднимет тревогу, осветится небо и меня закопают минометы.

Даже не думал.

Наоборот, я желал этой сволочи чтоб он успел до своих добраться прежде чем подохнет. По себе знал как ему, гаду, сейчас хреново... "

Сразу после войны, дедушка с семьей внезапно покинул свой родной

Оренбург и уехал в "тьмутаракань" – в Киргизию, где и остался жить среди ссыльных, но свободным человеком. Ему по цепочке передали разведчики, что наших берут по всей стране. Нужно потеряться. Благо страна у нас большая и красивая. Так товарищ Сталин, как мог, отблагодарил героев войны…

Однажды в День Победы, я был тогда еще совсем маленьким, увидел, как мой дедушка Петя сидел в сумерках у радиоприемника, слушал метроном минуты молчания и плакал.

Мне было так удивительно, что дед может плакать — это все равно, что я бы увидел его с накрашенными губами...

— Дедушка, что случилось? Почему ты плачешь?

Он повернул на меня свое заплаканное лицо и чтобы меня не пугать, заулыбался.

Таким я его и запомнил.

В комнату вошла бабушка Поля, потащила меня за руку и сказала:

— Пойдем, пойдем, не будем мешать дедушке. Он не плачет. Мужчины же не плачут.

Это дедушкиными глазами плачут все его убитые друзья...

а мы-артисты затем давали концерт.

На сцене Иван Михайлович, в основном, повторял то, что было написано о нём в книгах, а мне он часто рассказывал истории, которые тогда напечатать было нельзя, да, наверное, и рассказывать не рекомендовалось.

И если я уже, признаюсь, забыл: с какого именно плацдарма и в котором часу утра началось то или иное наступление (можно посмотреть в книге), то вот все эти истории помню, как будто бы опять слышу голос рассказчика:

"Приносит мне председатель трибунала бумагу: "Подпишите, Иван

Михайлович! Завтра в 09:00 хотим новобранца у Вас тут перед строем расстрелять". – За что, спрашиваю, расстрелять? – "Бежал с поля боя.

Всем другим трусам в назидание".

А я эти расстрелы, скажу тебе, терпеть не мог. Я же понимаю, что этот молокосос вчера за материну юбку держался, дальше соседней деревни никогда не путешествовал. А тут его вдруг схватили, привезли на фронт, не обучив как следует, и сразу под огонь.

Я ведь тоже (даже в книжке своей об этом пишу) с поля боя по молодости бегал. И не раз, пока дядя (я под его началом был) своими руками пристрелить не пообещал – и я был уверен, что пристрелит. Это же стра-а–ашно! Взрывы, огонь, вокруг тебя людей убивают, они кричат: с разорванными животами, с оторванными ногами-руками... Вроде и мысли в голове о бегстве не было, а ноги тебя сами несут, и всё дальше и дальше.

Ох, как же трудно со своим страхом справиться! Огромная воля нужна, самообладание, а они с опытом только приходят. С ними люди не родятся.

И вот этого мальчишку завтра в 09:00 возде моего КП убьют перед строем...

Спрашиваю председателя трибунала: "А вы разобрались во всех деталях его воинского преступления? "Тот мне: "А чего тут разбираться? Бежал – значит, расстрел, о чём тут ещё можно разговаривать? Всё ясно. "

Говорю: "А вот мне не ясно из твоей бумаги: куда он бежал? Направо бежал, налево бежал? А, может быть, он на врага бежал и хотел других за собой увлечь! А ну, сажай свой трибунал в машину и следуй за мной – поедем в эту часть разбираться".

А чтобы в эту часть проехать, нужно было обязательно пересечь лощину, которая немцем простреливалась. Ну мы уже приспособились и знали, что если скорость резко менять, то немецкий артиллерист не сможет правильно снаряд положить: один обычно разрывается позади тебя, другой впереди, а третий он не успевает – ты уже проскочил.

Ну вот выскочили мы из-за бугра и вперёд. Бах-бах, — пронесло и на этот раз. Остановились в перелеске, ждём – а трибунала-то нашего нет, не едут и не едут.

Спрашиваю шофёра: "Ты точно видел, что немец мимо попал? " — "Точно, — говорит – оба разрыва даже не на дороге были! "

Подождали мы их с полчаса и поехали дальше сами. Ну всё я там выяснил, насчёт новобранца: бежал в тыл, кричал "Мама", сеял панику итд. Поехали обратно.

Приезжаем на КП. "Что случилось с трибуналом? ", — спрашиваю. – "Ничего не случилось", — мне говорят. "Они сейчас в столовой чай пьют".

Вызываю командира комендантского взвода, приказываю немедленно доставить трибунал ко мне. Через пять минут приводят ко мне эту троицу. Один ещё печенье дожёвывает. Спрашиваю: "Куда вы делись? Почему не ехали за мной, как я приказал? "

— "Так ведь обстрел начался, товарищ Генерал-Полковник, поэтому мы назад и повернули. "

Говорю им: "Обстрел начался, значит, бой начался. А вы меня бросили в этом бою, струсили. Кто из вас законы военного времени знает? Что полагается за оставление командира в бою и бегство с поля боя? "

Побелели. Молчат. Приказываю командиру комендантского взвода: "Отберите у этих дезертиров оружие! Под усиленную охрану, а завтра в 09:00 расстреляйте всех этих троих перед строем! "Тот: "Есть! Сдать оружие!

На выход! "

В 3 часа ночи звонит Хрущёв (член Военного Совета нашего фронта). "Иван

Михайлович, ты что вправду собираешься завтра трибунал расстреливать? Не делай этого. Они там уже Сталину собрались докладывать. Я тебе прямо завтра других пришлю взамен этого трибунала".

"Ну уж нет, — я Хрущёву говорю. – Мне теперь никаких других не нужно!

Только этих же хочу. "Тот засмеялся, говорит: "Ладно, держи их у себя, раз хочешь".

И вот аж до самого конца войны мне ни одного смертного приговора больше на подпись не приносили.

В один из кабинетов, для разбирательства привели двенадцатилетнюю девочку. Ее поймали на улице, есть подозрение, что еврейка.

На свою беду, она и вправду была еврейкой. Родители уже месяц как поджидали свою доченьку на небе, и вот пришла пора Адочки. Месяц она бродила по городу, жила, где придется. Приютить опасную девочку никто не решился.

В комнате работали два офицера за двумя письменными столами. Один оторвался от бумаг, перекинулся парой слов с конвоиром, глянув на Аду, сказал:

— "Я! Дас юдише швайн! " и опять углубился в бумаги. Советская пионерка хоть и не понимала по-немецки, но что такое "юдиш" и что ее ждет, знала.

Она вдруг в отчаянии бросилась к дверям и опрометью выскочила в коридор.

Присутствующие не кинулись догонять беглянку, а дружно заржали, ведь в здании не было ни одного окна без решетки, а внизу на выходе круглосуточная охрана и только немецкая. Бежать-то некуда, разве что заскочить в другой кабинет... А толку? Но страх смерти не имеет логики.

Ада из коридора кинулась на второй этаж и забежала в первую попавшуюся открытую дверь.

Немцы обрадовались новому развлечению и не спеша, планомерно, как инопланетяне в поисках человека, обходили комнату за комнатой:

— "Тефощка. Ау! "

"Кте ты ест? "

"Ком, дас кляйн юдише швайн... "

"Ау! Ми тепя искать! "

Инопланетяне обошли все помещения на обоих этажах, потом еще раз, еще...

Им уже было не смешно. Еврейки нигде не было. Через пару часов поиска они поняли, что девчонке удалось просунуть голову между прутьями в туалете, и она сбежала. И какие же маленькие головы бывают у этих подлых еврейских детей...

Тут же вызвали "майстра" из местных, и он присобачил дополнительную перемычку к туалетной решетке.

В комендатуре наступила ночь. Офицеры разошлись по домам, темный особняк опустел, только охрана у входа еле слышно переговаривалась.

С самого утра Ада лежала внутри старинного камина, но до сих пор боялась дышать. Камин зиял чернотой в самой большой комнате купеческого дома.

При советской власти барство было не в почете, экономили дрова, топили буржуйками и каминную трубу заложили кирпичом, но так удачно, что внутри на высоте полутора метров получилась кирпичная полка. Сантиметров сорок в ширину, тут пока можно было переждать. Пока...

В эту ночь девочка так и не покинула своего убежища.

Наступило утро, в комендатуре затрещала работа и о вчерашней сбежавшей еврейской девочке все конечно забыли.

Только во вторую ночь Ада решилась покинуть свою норку. Она неслышно как привидение пробралась в туалет, без которого уже почти падала в обморок.

Жадно напилась воды и вернулась в "свою" комнату, По запаху нашла в чьем-то столе спрятанное печенье и залегла до следующей ночи.

Так из ночи в ночь Ада все расширяла свой жизненный круг. Доходила даже до первого этажа, влезала в буфет, а там всегда можно было поживиться кусочком хлебушка, не обделяя господ офицеров. Она понимала, что если пропадет хоть кусочек сала, то будут подозрения и могут здание обыскать с собакой. А это смерть. Но пока сама Ада превращалась в дикую собачку, или скорее в затравленного мышонка с огромным не мышиным телом, которое нужно кормить. Все чувства ее обострились. Девочка слышала даже, сколько существ находится на втором этаже и сколько на первом. Лежа в камине, она чувствовала вибрацию стен от входящих в здание инопланетян. Днем не спала, боялась, что во сне пошевелится. Девчонка знала всех солдат и офицеров комендатуры, хоть никогда их и не видела. Различала по голосам, походке и запаху. Вскоре приноровилась мыться и стирать белье в туалете.

Самым страшным еженочным испытанием был слив воды унитазного бачка. Со временем Аду уже невозможно было застать врасплох. Она по своим внутренним часам знала, когда под утро придут истопники, работники кухни, а уж охранники, по ночам обходящие этажи, для нее казались просто махорочными топающими слонами.

Человек ко всему привыкает.

Ада стала привидением, о котором даже не ходило слухов...

Девочка сначала интуитивно, а потом, и по словам начала понимать немецкую речь.

Жизнь шла. Ведь, несмотря на ежесекундный смертельный риск быть обнаруженной, это была все же жизнь. Чтоб не сойти с ума, она мысленно разговаривала с родителями и со "знакомыми" немецкими офицерами.

Однажды ночью, когда девчушка привычно прокралась в туалет, ее как громом поразило. На умывальнике лежали: ломтик хлеба и малюсенький кусочек мыла. Это был не офицерский туалет и мыло каждый приносил свое, могли, конечно, забыть, но хлеб откуда!!?

О НЕЙ КТО-ТО ЗНАЛ!

Ада не притронулась к этому богатству. Вдруг западня... На следующую ночь все повторилось. Эх, будь что будет, взяла. В конце концов, немцы люди педантичные. Если б что и заподозрили, то не мыльцем бы выманивали, а овчарками.

Через неделю девочка поняла, что доброй феей была уборщица тетя Зина.

Толи по маленьким мокрым следам, толи еще как, но тетя Зина догадалась о

"привидении". Жизнь у Ады началась царская: целый кусочек хлеба в день иногда даже с кубиком сахара.

В одно прекрасное утро в комендатуре перестала звучать немецкая речь.

Все шло совсем непривычно. Дом наполнился новыми запахами и звуками.

Незнакомые люди говорили только по-русски. Ада целых три дня еще сидела в камине прислушиваясь, пока не решилась выйти к нашим.

Был 1943 год.

— ------------------------------------------

Четырнадцатилетнюю еврейскую девочку Аду вначале отправили в полтавский детский дом, а в

44-ом во Львовский интернат. В этом городе она и прожила всю свою жизнь.

Детей у Ады не было, расплата за подорванное в камине женское здоровье.

Я знаю тетю Аду, сколько себя помню. Мы жили дверь в дверь. Меня часто с ней оставляли родители, когда шли в кино. От нее я и услышал всю эту жуть.

Году в семидесятом, тетя Ада съездила на полтавщину, где и разыскала уборщицу Тетю Зину, которая к тому времени уже давно отмотала свою

"десятку".

Узнала по голосу...