Свежие истории от 19 сентября 2014

радостно открываю дверь, собираюсь вылезать, одновременно подходит гаец.

— Добрый день, сотрудник такой-то, проверка документов, — и с доброжелательной улыбкой добавляет – из машины выходить не обязательно.

— А мы к вам надолго, — сообщаю ему в ответ с не менее доброжелательной улыбкой.

— Почему? – опешил гаец.

— Детей пора кормить – объясняю ему, пытаясь вылезти из машины и вкладывая в его протянутую руку документы.

— Проезжайте, проезжайте – отталкивает мои документы гаец, резко потеряв к нам интерес.

— Не-е-е, нам тут удобно – сообщаю ему, продолжая впихивать ему в руку документы.

— Знаете, тут вообще-то остановка запрещена... – мягко, но настойчиво отталкивает мои документы гаец, – Вот, проедете чуть дальше, там и встанете.

Вот так мы с ним друг другу документы и пихаем. Я сидя, одной ногой на улице, он стоя. Наконец, победила служба. Гаец, с приятной улыбкой отдал честь, развернулся, и пошел останавливать того, кому детей кормить не нужно. А мы поехали дальше, с так и непроверенными документами. Забота о детях в действии. Всем удачи на дорогах.

связанную с недвижимостью, куда он и вбухал все свои бабки. Кризис грянул незамедлительно, и весь Генкин бизнес ушел в минус. Ушла в минус и жена, а после раздела их четырехкомнатной квартиры на Новом Арбате — ему достались две малогабаритные квартирки на окраине Москвы. Одну из них он решил сдавать внаем, чтобы пока как-то свести концы с концами – ибо обратно на работу ему все из-за того же кризиса в тот момент устроиться не довелось.

Но ведь и жилплощадь абы кому не сдашь. Снимет квартирку какая-нибудь милая русская девушка, а потом там склад с гексогеном найдут. Стал поспрашивать у знакомых. Откликнулась только Людмила из профильного министерства, с которой ему доводилось иметь дело по бывшей работе.

(Между прочим, эту Людмилу и я хорошо знал).

"Есть у меня достойная женщина, — объявила она; и продолжила, несколько смущаясь: — Но Вера тоже пострадала из-за кризиса. Ты хочешь двадцать пять тыщ, а она может предложить только двадцать. Но ведь от тебя жена ушла, и Вера могла бы, по договоренности, эти пять штук компенсировать, скажем, пару раз в месяц…"

Собственно, в Москве это был обычный вариант. Молодые квартирантки очень часто расплачивались с немолодыми хозяевами квартир отнюдь не деньгами.

Но Геннадий-то был мужик в самом соку и найти себе достойную партнершу на ночь мог и на безвозмездной основе.

С другой стороны, он был хоть и на мели, но и пять штук – невеликие бабки. А тут квартирантку по крайней мере знает его хорошая знакомая – можно не опасаться всяких неприятных неожиданностей. В общем, ситуация фифти-фифти.

"А сколько этой Вере лет? " – задал он естественный в данной ситуации вопрос.

"Двадцать девять тебя устроит? Накось, взгляни! " — И, к изумлению

Геннадия, она вытащила из своего клатча фотопортрет некоей блистательной бизнес-леди.

"Это Вера? – скептически усмехнулся он. – Впрочем, фотошоп еще никто не отменял".

"Не волнуйся, она и вживую ништяк".

"А чем Вера занимется? "

"Работает в нашей системе".

Тут Геннадию показалось, что он действительно ее вроде бы как-то где-то видел…

При знакомстве Вера оказалась милой, скромной женщиной лет на тридцать пять. Он сразу к ней почувствовал симпатию и с трудом себе представлял, как станет обставлять ceксуальный аспект их соглашения. Но все устроилось как-то само собой, легко и к взаимному удовольствию.

Через два месяца Геннадий все еще не мог найти работу, но и редкие ночи с Верой перестали его удовлетворять. Он решился на серьезную финансовую жертву и предложил скинуть ей квартплату до десяти тысяч, но встречи должны были быть еженедельными. Вера встретила его предложение с каким-то неопределенно-загадочным выражением на лице, но, не колеблясь, дала согласие.

А через месяц он понял, что не может без нее жить, и сделал ей самое что ни на есть официальное предложение.

Она вздохнула и ладонью взлохматила его волосы: "А жить мы на что будем, дорогой? А впрочем, я подумаю над твоими словами. Пока же, извини – у меня изменились обстоятельства, и я должна от тебя съехать. Ни о чем не расспрашивай, — закрыла она ему рот ладонью, — так надо. Если что – я тебя найду".

В отчаянии он предложил ей жить на его квартире совершенно бесплатно и без всякого ceкса, если это ее смущает, но последовал решительный отказ.

После чего Вера исчезла.

Саму эту историю мне рассказала Людмила, она же раскрыла и всю ее подноготную.

Вера была референтом министра в их министерстве – красивая свободная женщина, сделавшая приличную карьеру и при деньгах. Как-то она случайно увидела Геннадия, когда тот зашел в их ведомство по каким-то делам. Вера не привыкла ни в чем себе отказывать, и ей захотелось с этим парнем закрутить небольшой роман или попросту позаниматься ceксом. Она видела его с Людмилой, которую хорошо знала, и расспросила все что только возможно о нем. И изощренный ум Веры придумал вариант, при котором она как бы продавала свою любовь Геннадию, а на самом деле покупала его.

Людмила говорила, что, когда Вера в тонкостях проработала этот план, то просто визжала от восторга.

Для пользы дела (и чтобы Гена ее не узнал, поскольку все-таки мельком видел пару раз) она капитально сменила имидж. И сам ceкс с ним, и сама эта игра доставила ей просто чудовищное, ни с чем несравнимое удовольствие.

Ну и полнейший орг@зм был, когда он сделал ей предложение. Вера решила, что это прекрасный финальный аккорд блистательно разыгранной пьесы, и оборвала ее.

Прошла неделя, другая – и вдруг на тебе: Вера вспомнила, что Геннадий сделал ей официальное предложение… А ведь у нее все вроде бы есть –и деньги, и красота, но нет только надежного плеча, на которое она могла опереться в трудную минуту, нет по-настоящему любящего ее человека.

"Чего же я думаю, дура! " — И она попросила Людмилу передать Геннадию, что согласна стать его женой. Та понеслась с радостной вестью к своему приятелю. Тот, однако, потребовал объяснений. Людмила не видела смысла что-либо скрывать и подала всю ситуацию как розыгрыш.

Но Геннадий увидел здесь нечто иное – ему платили за любовь как обычной проститутке.

— Ну и чем дело-то кончилось? –нетерпеливо спросил я примолкшую Людку.

— Представляешь, он ТАКОЙ ЖЕНЩИНЕ – ОТКАЗАЛ. – И после паузы в сердцах сплюнула: — Придурок…

магазин на шоссе, а я ему всякую продукцию оптом поставлял: мой водитель на грузовике ему товар привозил и деньги получал. И каждый раз Сурен хоть рубль, но не доплачивал, мотивируя отсутствием мелочи. Несколько лет подряд.

Один раз водитель приболел и я сам товар Сурену повез. В накладной сумма прописана, например 15810 рублей. Товар я сдал, Сурен сбегал куда-то в "закрома", где у него деньги спрятаны были, приносит 15800. И говорит: "Извини, дорогой, десятки нет…". Я на него посмотрел, ухмыльнулся, отвечаю: "Сурик, не бери в голову, я не обедняю, ну что такое 10 рублей, 3 литра бензина, мелочь…" (Да, бензин тогда дешев был).

Сурик почувствовал, что я над его жадностью издеваюсь и решил оправдаться.

"Знаешь", говорит, "как плохо сейчас в стране с мелкими купюрами? Мне приходится их в банке за взятку получать, а то сдачу покупателям сдавать нечем. Не веришь? Смотри! "

И достает из сумки упаковку "десяток" под вакуумом, т. е. 10 пачек по сто штук "десяток".

Я все ухмыляюсь, он понял, что глупо спалился, покраснел, убрал упаковку денег в сумку и пробормотал:

"ну, это же специально для сдачи покупателям…"