Свежие истории от 18 июня 2010

утереть нос "зубрилкам" — тем, кто исправно записывал все лекции.

Перед историком трепетали несколько поколений студентов. Особенно — студенток. Девушек он не очень жаловал, а уж те, кто появлялся на экзамене нарядной, накрашенной и причесанной, были обречены на провал.

Таких он гонял особенно усердно — ибо "если девушка пришла в столь помпезном виде на экзамен, то голова у нее занята явно не тем". Мысль, что и в причесанной голове могут быть весьма умные мысли, и даже знания, он категорически отвергал.

Бывалые второкурсницы в числе прочих наставлений рекомендовали за неделю до экзамена не мыть голову, приходить, собрав волосы в скромный хвостик, косметики — ни-ни! Одежда — "крестьянская" юбка до пят, и безразмерный свитер. В таком вот виде, авторитетно утверждали "бывалые", нам у него если не пятерки - то уж хотя бы уважение обеспечено. И мы слушались — им же виднее!

Историю я всегда любила, и особенно не прогуливала — читал он хорошо.

Посещение лекций было свободное, но он был из тех, чьи лекции я ценила.

Экзамен был назначен на 13.00. Всей группой мы договорились собраться в морге в 10, чтобы еще раз пробежать вопросы и повторить материал.

Нас было три подруги, и мы решили встретиться чуть пораньше и пройтись по магазинчикам. И вот мы идем — и — о чудо! — я в витрине одного из магазинов вижу костюм! Такой, что "в зобу дыханье сперло"! Ярко-зеленый, скорее даже — ядовито-зеленый, с умопомрачительно блестящими золотыми пуговицами, с коротенькой облегающей юбкой! То была любовь с первого взгляда, и я сразу же поняла, что должна им обладать! Экзамен по истории сразу стал далеким и неактуальным событием.

Костюм сидел на мне — не придерешься, тютелька в тютельку, и идеально подходил к зеленым глазам. Девчонки одобрили его единогласно.

Стоил он четыре моих стипендии, но, поскольку я была работающей студенткой, таковая сумма у меня имелась, правда — дома. Прошу у продавщиц отложить костюм на час.

До дома было минут сорок ходьбы. Потом еще столько же — назад, к заветному костюму. А после надо было в универ, на экзамен. Пешком было никак не поспеть, и я решилась — гулять так гулять — разориться на такси! Девчонки мои тем временем отправились в морг.

Ловлю такси.

— Мне сейчас — быстренько — в старый город, вот по этому адресу, потом — назад, сюда, а потом в университет! — плюхаюсь на переднее сиденье.

— Дэнег нэ хватаит, да-а? — сверкает улыбкой в два ряда белоснежных зубов из-под угольно-черных усов таксист.

— Да.

— Сколька тэбэ нада?

Называю сумму. Не говоря ни слова, таксист вынимает из кармана пачку денег, отсчитывает нужную сумму и со словами:

— На, беры, буду я тут ище два раза взад-впэред машина гонять.

Хватаю деньги и стремглав несусь назад — забирать костюм. Продавщицы, не ожидавшие от меня подобной прыти, заворачивают его в бумагу, я быстренько плачу и бегу назад. На часах — 11.35. Пока успеваю.

Черноусый таксист ждет.

— Куда тэпер?

Называю адрес. Едем.

— Тряпка купил?

— Костюм! Красивый — глаз не отвести!

— Ха!

Подъезжаем к моему дому, я бегу наверх, домой — жили мы на втором этаже.

Дома совершенно отчетливо понимаю, что не смогу сейчас положить купленное мною чудо в шкаф и пойти на улицу в бесформенной юбке до полу.

Это было бы величайшей несправедливостью!

Переодеваюсь в костюм. Скромный хвостик никак не сочетается с золотыми пуговицами, распускаю волосы. Глянув в зеркало, понимаю, что просто обязана подчеркнуть зелень глаз — под цвет костюму.

В таком вот виде, нацепив туфли на каблуках, выплываю из подъезда. 12.15

— скоро экзамен. Таксист, увидя меня, восхищенно прицокнул языком.

Захожу в морг в половине первого. Наши уже сворачивают конспекты, на столах пустые чашки кофе и конфетные обертки.

Увидя меня, девчонки присвистывают:

— Ты что, с ума сошла? Экзамен решила запороть, дура!

— Я сдам! — у меня вдруг появляется такое чувство, что я все могу, а особенно — в новом костюме.

— Да историк с тобой разговаривать не станет!

— Как это не станет? Должен же он экзамен принимать, и у меня - тоже.

Посмотрим.

— Спорим, не сдашь! Завалишь. Или сдашь — но низко. — Ввязывается наш

Игорек, единственный мальчик в группе.

— Спорим! На что?

— На шампанское!

— Пойдет! Учти — если сдам на пять, ставишь всем бутылку после экзамена.

— Это ты нам поставишь! И не забудь закуску!

— Увидим!

— Продуешь!

Идем в аудиторию. Появляется историк. В компании серо-коричневых девчонок я выгляжу "зеленой вороной". Смотрит на меня внимательно из-под очков. У меня начинают предательски дрожать коленки.

Он раскладывает билеты, и приглашает войти первых пять человек.

Остальные ждут за дверью. Лихорадочно открываю конспекты — ведь повторить не успела, начинаю листать. Внезапно обнаруживаю, что ничего не помню. Листаю конспекты — и не узнаю написанного, словно и не я писала.

Стоп! Нельзя поддаваться панике, на мне же такой костюм! Я знаю это состояние — когда кажется, что ничего не помнишь и не знаешь, это верный признак того, что — переучилась.

Лучшее, что я могу для себя сейчас сделать — попробовать успокоиться и идти отвечать. За дверьми я обречена "дозревать" до состояния истерики.

Как только выходит первый человек, захожу. Подхожу к историку, кладу свою зачетку.

— Берите билет.

Хватаю первый с краю билет.

— Пятый.

Историк протягивает мне бумажку с вопросами пятого билета и я иду готовиться.

В билете три вопроса:

1. Рыцарские ордена на территории Литвы в 13 веке и их влияние на политику княжества Литовского — знаю, ерунда!

2. Принятие Литвой христианства и его влияние на дальнейшую судьбу

Литвы. — Тоже не проблема!

3. Столыпинская аграрная реформа.

Можно вздохнуть — все три вопроса я знала.

Начинаю готовиться. Набрасываю план, продумываю, как построить ответ, записываю лишь основные пункты и даты. Спустя десять минут поднимаю руку:

— Можно отвечать?

— Пожалуйста.

Выхожу на кафедру, за столом передо мной сидит историк. С интересом оценивает мои ноги.

— Начинайте.

Сначала невнятно, заикаясь, но потом успокаиваюсь и начинаю говорить.

Слушаю себя — и радуюсь, черт побери, я хорошо отвечаю! Историк слушает, кивая и блестя очками.

— Хорошо, хорошо... Так. А как вы лично оцениваете реформу Столыпина?

— В целом — положительно. Не его вина, что у России просто не хватило времени, чтобы довести до конца задуманное им. Он верно в целом понимал задачи государства, вот только проводил свою реформу слишком уж резко, потому и был застрелен Д. Богровым.

— Хорошо... Да, в целом — хорошо, вы знаете материал. Где ваша зачетка?

— Вот, перед вами.

— Пять. Пока — первая пятерка. Улыбнувшись лишь одними глазами из-под очков, он протягивает мне зачетку.

Пять!!! И шампанское — мое! И — новый костюм! Нет, сегодня положительно

"мой день"!

Гордо выхожу из аудитории.

За дверью меня обступают:

— Ну?

— Пять!

— Врешь!

— Не вру! Пусть Игорек выставляет шампанское — угощаю всех, выпьем после!

Кроме меня, пятерку получили Игорек и еще одна, из "зубрилок".

Игорьку пришлось сбегать в кафе, купить бутылку шампанского. Закуску в виде пирожков организовали сообща.

Усевшись на травке во дворике, мы распивали шампанское из пластиковых стаканчиков и закусывали пирожками. Мимо нас — с бумагами в деканат — проходит историк:

— Празднуете сдачу экзамена?

Я — слегка "под мухой" — объясняю:

— Нет, это они спорили со мной, что я завалю у вас экзамен, а я сдала на отлично!

— Странный спор. Вы были на большинстве лекций, почему вы были должны не сдать?

— А потому что пришла при параде, а не как сельская учительница!

— Совсем странно... Впрочем, я замечал, что девушкам на экзаменах не до нарядов, они обычно скромно одеты... Но на вас сегодня было приятно смотреть, не скрою.

— Да?! А про вас говорят, что вы не любите нарядных девушек, и нарочно заваливаете их на экзаменах!

— Что вы говорите? — тут он раскатисто захохотал. — Вот уж не знал, ну надо же!

— Да? — настает мой черед смеяться — зря девчонки неделю голову не мыли!

— Угощайтесь, вот вам стаканчик, берите.

— Не откажусь, — историку наливают шампанское, протягивают пирожок.

... Мы сидим на травке, пьем из пластиковых стаканчиков, жуем пирожки и болтаем. На равных, совсем как друзья. Щелкая фотоаппаратами, мимо снуют туристы. До сих пор, вспоминая этот день, я помню то ощущение счастья, молодости и свободы....

на 3 года. Я снова пошла в магазин и добилась, чтобы они дали мне гарантию на

3 года.

Я представляю, как она их там достала! И так во всем. И эти 3 года у нее как притча во языцех. Где только можно, она требует гарантию на 3 года, и часто добивается!

Так вот. Эта дама является одинокой особью (а кто бы смог с ней жить в одной квартире больше 1-го часа!) лет 35, довольно приятной наружности,

(и похуже бывали по пьянке) и почему-то именно ко мне весьма неравнодушна. В повседневной жизни это проявляется в виде невинных шуток и намеков, которые меня уже начали доставать, а во время "корпоративов" я уж не знаю, куда от нее деваться.

Кто-то скажет: да трахни ты ее!!! Ну, не лежит у меня к ней душа, или попросту говоря – не стоит на нее!

А тут недавно что-то отмечали, и она, приняв изрядную дозу, говорит как бы в шутку (и момент же, стерва, выбрала подходящий: во время всеобщего галдежа на секунду повисла тишина):

— Ну, и когда же ты докажешь, что ты мужчина!?

Пришлось ответить:

— Наверное, никогда. Потому что тебе окажи услугу, а ты захочешь гарантию на три года. А потом каждый день будешь требовать проверки качества услуги!

гады лезут и в уши и в ноздри и в тарелку и на хлебе... Житья нет. На дихлофосе разоришься, а жена пилит — все стенки в пятнах = опять обои переклевать в который раз...

Раз приехал летом, на улице жара, окна двери на распашку. Сразу к плите, налил полный чайник, открыл баллон и стал было чиркать спичкой — а она возьми да обломись и к тому же последняя была в коробке.

Ну пошел я за новым коробком (в печке, на завалинке в запасе лежали).

Вернулся — чиркнул....

КАААААк пшикнет.... но осмотрелся вроде ничего не горит, только занавески колыхнулись... и поначалу не пойму — странная тишина вместо жужжания птеродактилей.

Осмотрелся — а они по полу ерзают а взлететь не могут = крылья отгорели.

Ну я на радостях их веничком в совочек и на помойку, а сам за стол — кррррасота!! Никто не мешает трапезничать. И так повторял все следующие дни.

Подпущу газку (считал шаги до печки), чиркну = все мухи на пол, я их в ведро, сажусь обедать...

А в последний раз (дело уже к осени) — окна-двери были закрыты, да я в мокром плаще стал чиркать а спички мокнут...

Пока ходил за полотенцем, да новым коробком со счета то и сбился.

Ну дак оно ТААААК бабахнуло = что и крыша улетела и я в больницу чуть не своим ходом долетел.

по делу (и без) по его маленьким внутренним дворикам.

В одном из двориков располагался костел св. Иоанна, один из старейших в

Вильнюсе. Двор был вымощен брусчаткой, между камнями весело пробивалась травка и реденькие цветочки, которые не вытаптывали даже туристы и студенты. Напротив костела возвышалось величественное здание из белого камня. По обеим сторонам входа здание украшали скульптуры — женщины, скорбно склонившие головы и держащие в руках факелы. По всему было ясно, что строение это призвано служить серьезным целям.

Помню, как на первом курсе накануне 1 сентября нас собрали, выдали всем по дверной ручке (орудие труда!) и поручили отскребать травку именно в этом самом дворике. Мы - тогда еще даже не зеленые первокурсницы, а лишь мечтающие ими быть девчонки, не посмели поспорить или не согласиться, покорно взяли ручки и полдня ползали на коленях, усердно вычищая траву.

Назначение этого здания мы открыли в первый месяц учебы — там выставляли гробы преподавателей или видных деятелей университета для прощания.

Любой желающий мог зайти, возложить к гробу букет, постоять несколько минут в тишине и проститься с покойным.

Помню, как там был выставлен гроб завкафедрой славянской литературы. Мы

— уже фуксы (=первокурсники) змейкой проследовали мимо возвышающегося на постаменте тела и возложили купленный вскладчину букет.

Большую часть времени, понятно, здание пустовало. И — даже занятое — прибыли не приносило. Ну в самом деле, какой доход с деятелей культуры и науки, почивших в Бозе?.. Не взимать же плату за вход к покойному. Да и где их столько набрать — этих покойный деятелей? Их в Литве раз-два — и обчелся, и все, слава Б-гу, живы-здоровы, помирать не собираются — плодотворно трудятся на благо нации.

Уж не знаю, в чью лихую голову пришла мысть переделать сие место... в кафе.

Помню лишь наш восторг, когда после зимней сессии мы вернулись к учебе и обнаружили там уютное, замечательно оборудованное теплое кафе, с тяжелыми деревянными столиками и мягкими полукруглыми скамеечками по бокам. И — что немаловажно — со студенческими ценами! А как красиво струился свет через витражи наверху! Мы дружно согласились, что все это великолепие покойным совершенно ни к чему.

Какой-то безымянный острослов окрестил кафе "наш морг" — и так и повелось.

Между лекций мы отправлялись посидеть в морге, выпить чашечку кофе со сливками и поболтать. Еще там можно было удобно устроиться на скамеечке полулежа, заказать что-нибудь вкусненькое и дремать под ненавязчивую музыку — по всему залу, спрятанные за колоннами, были динамики. В холодное время года не было места лучше морга, где прогулять лекцию. А если собиралось слишком мало студентов, то мы вместе с преподавателем шли в наш морг, брали для приличия что-нибудь поесть и проводили лекцию прямо там.

После лекций многие не спешили домой, а — опять же — шли в морг, заказывали салат, и сидели в нем дотемна, вместе делая упражнения.

Морг стал центром университетской культурной жизни и мы уже не понимали, как раньше обходились без него — спасибо организаторам!