Истории о армии #офицер

но виду не подали и рапорт удовлетворили. На дворе был 1982 г. , поэтому служить теперь уже лейтенанту Антощенко предстояло еще 23 года...

Примерно через полгода, как писал классик, розы на щеках юного старлея увяли и превратились в лилии. Ему мучительно захотелось на гражданку, но... не тут - то было! Рапорта с просьбой об увольнении возвращались обратно с разнообразными витиеватыми резолюциями, смысл которых можно было коротко передать фразой: "Хрен тебе! ". Антощенко с унылой периодичностью таскали на разные парткомиссии, где мордастые политрабочие вдохновенно затирали ему про "почетную обязанность"...

Тогда Антощенко запил. Командир части сделал ответный ход, отправив неумелого алкоголика в наркологическое отделение военного госпиталя.

Вернулся он оттуда совсем уж уродом, так как начисто потерял способность к употреблению спиртных напитков любой степени тяжести.

Не сработала также попытка уволиться по здоровью, уйти в монахи и многократно злостно нарушить воинскую дисциплину.

И тогда у Антощенко под фуражкой что - то щелкнуло. При встрече с сослуживцами он, не здороваясь, стал вытаскивать из воображаемой кобуры воображаемый пистолет, спускал предохранитель, наводил ствол на обалдевшего коллегу и произносил: "Пиф-паф". После чего убирал оружие и, не попрощавшись, уходил. На лице его поселилась тихая улыбка, а глаза смотрели, в основном, в глубины собственного "Я".

После виртуального отстрела большей части офицеров, включая командира полка, народ стал задумываться: а ну как дураку в руки попадется что

- нибудь более осязаемое...

В конце концов, командир вызвал к себе начальника штаба и, пряча глаза, сказал:

- Ты, это, придурка этого, Антощенко, в наряды не планируй, в караул тоже... А то перестреляет полштаба и ему за это ничего не будет, потому что псих же явный!

Уже у дверей командир добавил:

- И на полеты, на полеты тоже не ставь - от греха! Чтоб ноги его, б%я, ворошиловского стрелка, там не было!

Для Антощенко началась фантастическая жизнь. Все офицеры, уподобляясь волна -частицам, метались по аэродрому, взлетали и садились самолеты, выпускались боевые листки и только он оказался выброшенным на берег бурного военно -воздушного потока. О его существовании напоминали только неизменные "пиф-паф", которые раздавались то из курилки, то из столовой.

За зарплатой он, правда, аккуратно приходил, не забывая при этом "пристрелить" начфина.

Через два месяца стрелка вызвал к себе командир части.

- Х[рен] с вами, товарищ старший лейтенант, - миролюбиво начал беседу полковник, - командующий удовлетворил ваш рапорт об увольнении.

В глазах Антощенко метнулось пламя. Внезапно в правой руке у него возник воображаемый пистолет. Натренированным движением теперь уже просто

Антощенко вложил пистолет в кобуру и доложил:

- Товарищ полковник, старший лейтенант Антощенко стрельбу окончил!

dema08

проходя через инстанции, усилиями инициативных дураков доводились до абсурда. Вот один пример.

Место действия - войсковая часть в южной тогда ещё советской республике, время - лето 1967 года, сразу после Шестидневной войны. Кто не знает: тогда Израиль размолотил армии Египта, Сирии и Иордании, предварительно спалив всю египетскую авиацию на аэродромах.

Из высших инстанций поступила директива: всемерно повысить боеготовность. И вот как она реализовалась.

Личный состав разделили на две части, одна половина несла службу, как обычно, днём, другая - ночью. Через неделю смены менялись.

В результате: ночная смена спит, дневная марширует со строевыми песнями ("Наш полк Суворова гвардейский, боевой" - кто в теме), тарахтит на штурмполосе холостыми очередями. Ночью поёт колыбельно-строевые песни и баюкает дневную смену канонадой вторая смена.

В нашей казарме, построенной ещё при генерале Скобелеве, ремонт, двухъярусные койки вынесены наружу, спим на открытом воздухе, и днём хорошо усыпляет ласковое среднеазиатское солнышко.

Часть относилась к славным Войскам Дяди Васи, неподалёку размещался авиаполк транспортно-десантных АН-12-х. Чтобы агрессор внезапно не сжёг самолёты, их растащили с аэродрома далеко один от другого, благо местность полупустынная, грунт ровный и твёрдый.

Предстоит плановое десантирование. Мы, шесть десятков рыл, навьюченные как ишаки, пилим к указанному самолёту. На небе, как всегда, ни облачка, температура в тени за сорок.

Нужный самолёт закрыт, рядом ни души, кроме часового. Наш офицер, матерясь, рыскает, надеясь найти кого-нибудь. Наконец находит какого-то летуна, после многоэтажного обмена любезностями тот машет в сторону горизонта. Пилим к горизонту. Видим издалека суету вокруг последнего самолёта, подходим - самолёт не готов. Нас снова отылают к горизонту, но в противоположную сторону.

В общем, обычный и привычный бардак, нисколько не мешавший при штатном размещении самолётов.

Через какое-то время мудрая новация тихо умерла - то ли до полковников-генералов дошло то, что было понятно солдатам, то ли просто забыли. А может мозги заняла очередная инициатива.

А мы между собой говорили: не дай бог война. Мы, конечно, победим, но какой ценой!

Далее от его лица.

После аттестации взяли меня учиться на пилота. Ну, думал, щас в учебку, то-се... а попал в ремонтный ангар подаваном. В смысле ключи подавать.

Спрашиваю сослуживцев, мол, как так? Получаю ответ — им виднее, и кивают на будку ЦКП, что под потолком ангара висит, с контролирующим офицером внутри. А если интересно, то вот его и спроси. Через час-два ему там сидеть надоест и он помогать спустится. Так и случилось. Ну я-то молодой, горячий, подошел и спросил. Офицер мне молвит в ответ: Плохой пилот, который не знает болты под жопой своей!

А потом мы турбину уронили. Ее обычно погрузчиком прямо к машине подтаскивали, клали на направляющие и домкратили под крепление. А тут кто-то из новоприбывших за погрузчик сел. Короче, турбина (здоровая байда с человека размером, и весит неслабо) ухнулась с погрузчика, покатилась к нам, и сама встала на направляющие по инерции. Получилось громко, но быстро. Мы к офицеру — типа, чего делать-то теперь, за новой бежать? Он говорит, еще с акцентом так: Хгуй с нейт, главнойт не задавилий никого!

Потом объяснил, что турбину и с пулемета-то не пробьешь, а тут подумаешь, на пол уронили... Короче, поставили мы ограждение и насобачились турбины с погрузчика через пол-ангара прямо на направляющие закатывать. Весело оно, да и быстрее получается. Ну, и промахивались бывало. Офицеры смотрели на это сквозь пальцы, пока мы предупредительно орали перед каждым броском и заграждение стояло. И тут как-то забросили турбину, причем прямо мастерски, я смотрю на будку — а там вместо одной морды в серой форме аж три сидит. Болельщики, что ли? Потом после смены спрашиваю офицера, мол, кто это был-то? А он спокойно так: Проверка с базы прилетала. Я ему: так что ж ты не сказал-то? У нас в ангаре бардак, и на ящиках в углу черт в форме нарисован, и турбину еще катнули... И вот тут он меня добил: Как положено — проверяющий и сам знает. Он для того и прилетел, чтобы посмотреть как все на самом деле есть. Вы же взрослые, должны сами понимать. Я так и не узнал, попало ли ему за наши вольности. По крайней мере его не перевели, и нашивок на комбезе не уменьшилось.

И лишь потом, уже на пилотских курсах, мне сказали, что машины, которые мы ремонтировали, потом спецы и роботы по винтику проверяли. А их вручную и не ремонтируют никогда, только в учебке...

Мой друг попрощался и ушел, мурлыча под нос веселый мотивчик. А я вспоминал свою службу, и мне почему-то было стыдно...

не нажил. Но вовремя соскочил, и люто, бешенно потом оторвался на Кавказе, Турции, Персии. Так что французам, не иллюзорно, свезло.

- перед основными подвигами, несколько лет лениво поперекладывал бумажки в дипломатических коллегиях, немного еще позажигал, помасонил, и даже, теша свое длинное и толстое ЧСВ, основал свою собственную масонскую ложу.

Свою собственную, Карл!

- в перерывах между принуждением гордых кавказцев к миру (при незабвенном генерале Ермолове) окучивал певичек и танцовщиц балета не отстегивая сабли, палился, после чего с удовольствием участвовал в дуэлях, в том числе в групповых (не подумайте плохого, была такая сложная офицерская забава).

- будучи блестящим офицером и дипломатом, был арестован в подозрении в латентном декабризьме, арестован и допрашиваем в тогдашнем царском КГБ. Где, буквально на пальцах, шустро разрулил ситуёвину, обосновав и доказав свою непричастность, хотя буквально на кануне событий, в Киеве сосался в десны с тамошними декабристами не скрываясь и пописывая злобные антипутинские стишки. Вынес мозг следакам кровавой гэбни, был полностью реабилитирован, и с повышением осторожно поставлен обратно на государеву службу, мол, ну его нах[рен], у всех дети, все хотят сохранить психическое здоровье, давайте лучше кого-нибудь другого повесим за яички. В общем, Штирлиц отмазываться учился, явно у Грибоедова.

- мог, когда предлагали на выбор посольства, сказать что в сраные штаты не поедет, английский он и так знает, а хочет в просвященную Персию, поближе к культуре, поучить восточные языки, и потроллить персов. Пацан сказал - пацан сделал. Языки выучил. Троллей поперсил.

- лучшее свое сочинение написал не в литературе, а в дипломатии - текст мирного договора с Персией. Это лучший договор когда либо заключенный Россией. Этот договор Россия-Персия, был примерно как в футболе Германия-Бразилия 7-1. И даже круче, т. к. бонусом по этому договору, не слишком глубоко, но лососнула даже Великобритания (чего не простила Сергеичу и затаила).

- мог, отправляясь на важнейшую дипломатическую миссию в Персию, на прощание поставить пару палок приме Большого театра, потом мимоходом заехать в Тбилиси (Тифлис), поучаствовать в отложенной год назад дуэли, получить ранение, пару дней отлежаться, побухать и уехать разруливать государевы дела к шаху. Вот так.

Представьте себе примерно то же, но сейчас, с Чуркиным или Лавровым, к примеру. Лавров, собираясь в Европу, на балу трахает приму Мариинки, летит чартером в Тбилиси, стреляется с давним другом-соперником, потом под капельницей, шашлык запивает чачей и... бухой груз уходит на Брюссель-сортировочный, пугать изнеженных еврогейцев. Представили? То-то! А оно реально было у Сергеича в порядке вещей.

- мог, ошиваясь во дворцах шаха, резко слинять и лично вывести колонну пленных русских солдат в пределы России, вернуться и снова слоняться среди павлинов, делать вид, что смотрит на местные персики как на говно.

- погиб как тролль запредельного уровня - во время антирусских волнений, приспичило ему положить глаз на чужих баб и героически спрятать часть гарема на территории русской миссии. Переоценил силы - не фартануло. Забили до неузнаваемости. Тело опознали только по характерному ранению, полученному на дуэли в Тифлисе.

- но даже после смерти троллило само его имя - шах, обосравшись aн@льных кар, задарил за убиенного драматурга царю таких восточных ништяков, что царь не нашел сил не простить и принял дары, среди которых алмаз Шах из трона Великих Моголов.

Резюме:

В литературном плане, Сергеич - что-то около 30% Пушкина (что весьма нехило).

В военно-политическом плане - эквивалент 3-х авианесущих ударных групп.

Как-то так.

Выходя из машины, мой знакомый, понимая что в очередной раз попался, говорит гаишникам: "Покажите ваш радар и сколько я вам должен денег". Его приглашают в патрульную машину, где показывают на бинокль, со словами: "Вы примерно несколько километров назад пересекли сплошную полосу, мы это видели в бинокль, поэтому давайте ваши права, даем вам временное разрешение на месяц, данное решение может быть обжалавано в суде... "

Мой знакомый, не из робкого десятка, офицер в отставке, понимая, что у него вымогают деньги, решил пойти на принцип.

Прошло несколько судебных заседаний, на которые гаишники по разным причинам явиться не могли...

На последнем, когда моему знакомому было предоставлено слово, он сказал примерно следующее:

- Господа офицеры, вы утверждаете, что видели вдвоем в бинокль, как я нарушил правила?

На что они утвердительно кивнули:

- Да, конечно.

- Тогда как вы в ОДИН ЕДИНСТВЕННЫЙ бинокль вдвоем ОДНОВРЕМЕННО могли видеть как я пересек сплошную?

В этот момент жена моего знакомого ехидно ухмыльнулась, а лица гаишников багровели прямо на глазах.

Моему знакомому прямо в зале суда вернули права, судья объяснила, что сразу было понятно - дело для блюстителей правопорядка безнадежное - доказательств административного правонарушения недостаточно.

армии.

От его друга - весельчака, балагура и везунчика, вестей не было. Вернее была - "пропал без вести". Мой дед как мог утешал родителей друга.

Уверял, что с ним все будет нормально, что не такой характер у него, чтобы взять и пропасть. "Увидете, он после войны вернется, может он в плену, но он обязательно выживет, он живучий".

Потом оказалось, что он как в воду глядел. В 1946 году его мать получила первое письмо от сына. Он писал, что все нормально, он на Родине, в СССР и скоро вернется. Вернулся он еще через год, худой, изможденный, серьезный, но не сломленный. И рассказал удивительную историю своей жизни, которую я постараюсь привести здесь: Почти сразу же как он попал на фронт, его подразделение бросили на прорыв. Прорыв закончился неудачей, а он получив три огнестрельные раны, в бессознательном состоянии попал в плен. Как он выжил в плену, это отдельная история. Но не запятнал он своей солдатской чести вступлением в Туркестанский легион

(аналог власовской РОА, набранный из солдат призывавшихся из среднеазиатских республик СССР), не пошел на сотрудничество с немцами. В

1944 году их отправили рыть окопы во Францию, где должна была проводиться высадка десанта союзнических войск. После высадки десанта он с несколькими товарищами по несчастью, перебив кирками и лопатами немногочисленную охрану, перебежал к американцам. Американцы отправили его в свой лагерь для бывших военнопленных Красной армии. Который, по его рассказу находился на территории США. Как потом он рассказывал он там впервые узнал что такое 8-часовой рабочий день, выздоровавшие и окрепшие, они работали на фермах у американцев. Увидел в первый раз в своей жизни частные автомобили и автозаправки. Для парня из аула это было потрясение! Мой дед рассказывал, что они в ауле над ним потом смеялись и не верили, что существуют заправки, где можно запросто приезжать и покупать бензин.

После окончания войны к ним в лагерь приехал советский офицер, я думаю что военный атташе при посольстве или что-то в этом роде, и начал агитировать возвращаться на Родину, дескать война окончилась и все попавшие в плен, но не замаравшие себя сотрудничеством с нацистами могут ничего не боятся и т. д. и т. п. Некоторые правда не поверили и остались в США, а большинство решило возвращаться. Привезли их на какой-то райский остров, где было тепло, море, кормили до отвала и никакой работы. Ждали советский транспорт около месяца. В итоге приехал какой-то танкер, всех погрузили в трюм и началась трудная дорога домой. В итоге привезли их на Сахалин, закрыли в каком-то жутком лагере и начались допросы и суды. Очень многие получили по 10-15 лет лагерей. Того парнишку пощадили - он смог доказать, что попал в плен в бессознательном состоянии, тяжелораненым и плену с немцами не сотрудничал, вел себя достойно. Вместо лагерей его направили на шахту, где ему предстояло проработать 10 лет. Условия мало чем отличались от лагерных.

Единственное отличие, право на переписку и возможность иногда выходить в населенный пункт, там где стояли их казармы. Примерно через полгода каторжных работ он понял, что 10 лет ему не выдержать. Здоровье надорванное тяжелыми ранениями и лагерем для военнопленных начало давать серьезные сбои. Тогда один из "бывалых" людей пожалев парнишку посоветовал ему совершить малозначительное преступление. Дескать поймают, посадят, но ненадолго - год-полтора, и после отсидки отправят по месту постоянного проживания. Парнишка подумал-подумал и решился, залез в дом одного из сельчан, что-то там своровал из съестного и одежды, да и попался с поличным. Суд был недолог, дали год и через год его действительно выслали в родной Южный Казахстан. После всех этих мытарств и приключений он закончил Капланбекский зооветеринарный техникум, работал ветеринаром в колхозе и выйдя на пенсию, вскорости тихо скончался.

Вот такая вот "Судьба человека".

наведывались офицеры, проверить как они работают, ну и заодно рыбу половить. Горбушу, кету, семгу. Этого добра было тогда много. Ее тоже заготавливали, солили в бочках для солдат. Когда шел "ход", река вся кипела от рыбы. Утром я с отцом отправился на рыбалку. Отец всегда с собой брал ружье и бинокль. На всякий случай. Идем вдоль берега. Вдруг отец останавливается и тихо говорит мне: "Не шуми, смотри вон туда! " и показывает мне в сторону речки. Видим мы в бинокль следующую картину.

Небольшая песчаная коса, между ней и берегом метра два. В реке стоит медведь и... ловит рыбу! Раз лапой по воде, когтями цепляет рыбину и выкидывает, как он считает, на косу. Ну, силища-то дурная, медвежья, рыбина перелетает через косу, она тоже метра полтора, и опять падает в воду, между косой и берегом, и уплывает. Медведь наверно так штук с десяток перебросил, поворачивается, а рыбы-то КУ! Нету! Разобидившись на жизнь такую звериную, как начал он рычать благим матом, и бить что есть силы по воде лапами, да от злости подпрыгивать. Ну точно как человек!

Потом повернулся и опустив морду пошел в лес. Отец тогда очень жалел, что фотоаппарата с собой не было или кинокамеры, вот это б были снимки.