"Летчик".
Эту историю рассказала подруга жены.
Когда-то и ее муж был студентом и ,естественно,как многие,проходил военные сборы.
А было это в брежневские времена в Туве.
Условия антисанитарные. И после того, как от плохой воды из ста двадцати - семьдесят студентов заболели дизентерией,приехала медкомиссия. Начались разборки.
В одной палатке (многие сейчас певцы захотели бы в ней оказаться)сделали пункт сдачи анализов. Поставили стол, за него посадили будущего мужа подруги моей жены. Задача была такая:подписывать бумажки на колбах с анализами.
А анализы брались военврачом, мужиком, такой алюминиевой палкой с намотанной ватой прямо из задницы.
Все выходили из палатки со вздохами, преувеличивая глубину захода алюминиевой дубины "врача-садиста" (для испуга тех,кто еще не прошел!).И вот настала очередь нашего героя, простого парня из деревни.
Заходит. Врач ему : мол, снимай штаны и загибайся.Студент трясущимся руками снимает, загибается... и так сжимает задницу,что вспотевший врач после третьей попытки ему и говорит:
- Да, ты, ... мать,руками-то разведи!Тот стоя "раком", берет и просто разводит руки от плеч параллельно полу.Что после этого было...от рева врача палатку изнутри, говорят,на несколько минут раздуло. Одно из последствий: навсегда приклеевшееся к студенту прозвище "Летчик".
Одно из последствий: навсегда приклеевшееся к студенту прозвище "Летчик".
Как-то служил я офицером на российско-финской границе, часовые стояли на своих постах, вокруг лес и всего одна дорога. Проезжающие мимо фины любили подкармливать и подогревать солдат спиртным. Начальником смены частенько бывал один прапорщик, который любил проверять наряд, прокравшись через лес сзади. Делал он это с завидной регулярностью и по одному и тому же маршруту. Так как пограничная служба подразумевает режимные зоны и всякие прочие вещи, то и проволоки колючей вокруг поста было полно. Так вот, как-то ночью солдаты уже знали что где то там проползет прапорщик, чтобы их проверить. Они (солдаты) взяли и насрали там, где прапорщик должен ночью проползсти под проволокой.
Итог: в эту ночь проверки наряда не было, да и потом проверки приезжали на машине по дороге, а не из леса выходили неожиданно.
Чертов элеватор
Записи из дневника немецкого солдата, который воевал под Сталинградом, попал в плен, а в 1953-м здоровый вернулся домой:
«1 октября 1942. Наш штурмовой батальон вышел к Волге. Точнее, до Волги еще метров 500. Завтра мы будем на том берегу и война закончена».
«3 октября. Очень сильное огневое сопротивление, не можем преодолеть эти 500 метров. Стоим на границе какого-то хлебного элеватора».
«6 октября. Чертов элеватор. К нему невозможно подойти. Наши потери превысили 30%».
«10 октября. Откуда берутся эти русские? Элеватора уже нет, но каждый раз, когда мы к нему приближаемся, оттуда раздается огонь из-под земли».
«15 октября. Ура, мы преодолели элеватор. От нашего батальона осталось 100 человек».
А дальше:
«Оказалось, что элеватор обороняли 18 русских, мы нашли 18 трупов». Представляете? 18 трупов. И их штурмовал батальон... "
Представляете? 18 трупов. И их штурмовал батальон... "
Не то, чтобы сильно веселая история, но впечатлило. Дальше от первого лица.
Когда ваш покорный слуга учился в Полицейской академии, был там среди преподавателей один бывший кагебешник. Причём, в МВД он перевёлся уже лет 15 тому, но до сих пор говорил, скривя рот: "В этой вашей милиции... ", – ну а дальше обычно шла справедливая
Так вот, как-то в компании преподавателей и некоторых слушателей зашла речь о легализации результатов оперативно-розыскной деятельности (тема сама по себе весьма интересная и, главное, самая творческая из всех
"ментальных"). Кто-то из старых оперов поделился историей (пересказываю всё от первого лица).
«Понадобилось установить прослушку в одной квартире. А в тамошней семье жила бабушка, которая практически не покидала дом. Мы ей даже какие-то бесплатные билеты присылали якобы от Совета ветеранов – не пошла. Сидит дома и мешает провести ОРМ. Тогда придумали хитрость. Взяли в морге труп, положили его в подъезде. Типа, убийство. Оцепление там, следователь, протокол... Всё натурально, без обмана. Опера пошли поквартирный обход делать, как положено. Честный обход, все 16 этажей.
Кто что видел? Что слышал? Где был с восьми до одиннадцати? Труп жильцы видели, подвоха не чуют. В нужную квартиру пришли двое наших ребят. Пока один бабушку подробно распрашивал, да фотороботы уголовников показывал, другой незаметно техсредства в квартире инсталлировал. Сил потратили очень много, зато никаких подозрений! »
Услышав рассказ, этот наш бывший по своему обыкновению скривил морду лица и через губу так: "Эх, менты! Труп... Вульгарщина. Грубая работа.
Вот мы однажды в семьдесят-мохнатом году ради такого дела дом взорвали. "
Все стали спрашивать, как да что. Поломавшись немного, комитетчик рассказал историю. Историю о Настоящих Профессионалах.
«Объект разработки живёт в стандартной панельной 16-этажке. Оперативное проникновение затруднено. Что мы делаем? Составляем комиссию из соответствующих должностных лиц и специалистов и пишем акт, что при осмотре подвала на несущих конструкциях здания обнаружены трещины.
Дефект строительства. Дом – аварийный, подлежит расселению. Все жильцы получают такие же квартиры в таких же панельных коробках, а интересующая нас семья – квартиру, в которой техсредства установлены заранее, капитально и надёжно. С 200%-ым перекрытием площади. Ну а после расселения, чтоб не вызывать подозрений, дом снесли. »
Простые слушатели подивились. А более близко знакомые с рассказчиком – тихо офигели. Потому что знали, что служил он в те далёкие славные времена в Пятом управлении.
Итак, 90-е. Мой друг работает в линейном отделе милиции. Рутинная работа, кража из купе у молодой дамы сумки с личными вещами. Идет опись украденного имущества. Дама диктует список:
- Расческа, мыло, полотенце, вибратор...
Слово диковиное вызывает интерес. Она объясняет, что прибор на батарейках в форме фалоса для плотских утех. Он понимающе кивает и передает список украденного по рации оперативному дежурному.
- пш... Мыло, расческа, полотенце, вибратор.
- пш... Что?
- пш... Вибратор.
- пш... ЧТО?!
- пш... ВИБРАТОР!
- пш... ЧТООООО?! !
- пш... Х[рен] ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ!
- пш... Слышишь, [мур]ло, ты кого обозвал?!
Друг еще месяц писал объяснительные начальнику, что вместа обзывательства передавал ему технические характеристики прибора.
ДМБ-1996
В разных местах и разное время моей службы ритуал демобилизации отслуживших срочную службу бойцов выглядел по разному. Где-то насто[ман]девших за последнее полугодие воинов по-тихому сплавляли на ближайший ж/д вокзал, терпеливо дожидаясь убытия поезда с дембелями, бывало, что достойно отслуживших отпускал на волю лично командир
Стоял солнечный апрельский денечек, мы тоже, типа, стояли, всем штрафбатом, на плацу, в честь проводов очередной партии выпускников нашей раз[гиль]дяйской академии, как по-доброму именовал наше заведение начальник нашего регионального центра, кстати, по приказу которого и устроена была эта церемония вместо пары церемониальных поджопников выпускникам на КПП.
Выпускники были что надо, в полном параде с чемоданами наготове стояли перед строем, как говорится, во всей красе.
С головы до пят они были просто великолепны. Гигантские фуражки с генеральскими кокардами, ушитые-перешитые парадки, наглаженные парафином сапоги с нарощенными и сточенными под стаканчик каблуками - и все это было расшито галунами, даже погоны были с какой-то немыслимой вышивкой, от одного вида которой от зависти сдох бы не один маршал.
Если бы такое показали на известном всему воинскому народу показе армейских мод на границе Пакистана и Индии - уверен, что обе, весьма компетентные в области воинской роскоши, враждующие стороны пали бы ниц и сдались на милость невероятно превосходящих их по убедительности амуниции воинов отдельного механизированного батальона нашей бригады ГО и ЧС.
Но у нас не проходила граница Индии и Пакистана и оценить мастерство дизайнеров армейской моды было некому. Эти дизайнеры своими выходками запарили не только офицерский состав батальона, но и прославились своими успехами даже перед комбригом, за что неоднократно поощрялись им гауптическими вахтами, прямо с которых и были доставлены отдельные экспонаты.
Если бы не строжайший приказ начальника УРЦ - их бы по устоявшейся традиции вывезли на камазе-мусоровозке к вокзалу в соседнем городе, проследили за посадкой и внимательно проверили вокзал с окрестностями на предмет отсутствия "случайно" отставших клоунов, после чего, перекрестившись, группа провожавших выпила припасенный "посошок" на дорожку уехавшим раз[гиль]дяям, настолько утомившим уже всех, что кроме желания поскорее их спровадить обратно на шею к мамкам желаний у их начальников уже не было никаких.
Но велено было ждать - с дембелями желал проститься лично начальник УРЦ, весьма уставной и строевой полковник Третьяков.
А вот и он - к штабу подъехал какой-то заурядный для столь представительного строя УАЗик, из которого вышел Сам, принял доклад Папы, после чего в его сопровождении направился к плацу.
При входе нашего главнокомандующего на плац громогласно прозвучала команда "Смирно", все вытянулись, офицеры приложили руки к головным уборам, специально отбежавший за трибуну Папа строевым шагом направился к Боссу, заиграл оркестр, все было красиво, но над всей этой красотой неизмеримо выше возвышались поистине феерические головные уборы дембелей, демонстративно стоявших в непринужденных позах, не обращая внимания на возмущенное шиканье замполита и начальника штаба.
Приняв доклад, Босс по своей устоявшейся традиции обошел строевым шагом с приложенной к головному убору руке весь строй бригады, за спиной строя дембелей, после чего также под оркестр вернулся к трибуне и дал знак вынести стол перед строем отслуживших.
Принесли стол, сопровождавший Босса офицер принес из УАЗика два чемоданчика системы "дипломат", наш замполит принес микрофон, и вот Третьяков обратился к дембелям.
"Воины мои" - начал он, одной рукой держа микрофон, а другой рукой открывая дипломат - "я собрал вас в этот торжественный для нас всех день, чтобы лично отблагодарить вас за достойную службу и вручить вам заслуженные вами награды" - с этими словами он достал и выложил на стол ряд темно-синих бархатных коробочек и пачку книжечек красного цвета - по всему наградных удостоверений.
Дембеля подбоченились, как-то даже постройнели, в отличии от их явно охреневших начальников.
"Поэтому" - продолжил начальник, доставая из-под стола второй дипломат и открывая его - "за прекрасный внешний вид я поощряю вас павлиньими перьями, потому, что думаю, что именно павлиньих перьев в жопе вам сейчас остро не хватает" - и с этими словами передал нашему замполиту букетик из таких палочек с павлиньими перьями, типа тех, которыми сметают пыль в магазинчиках. "Замполит - выдать проездные документы и награды и убрать их немедленно отсюда к [дол]баной матери".
К тому времени, когда Босс заканчивал эту фразу, бригада уже стояла согнувшись и ошпарив колени. В голос ржал даже Папа, и это была самая мощная награда за все вытерпленные им муки и унижения от этих [ман]дюков.
Подошел штабной автобус, открылись двери, печальные дембеля с наградами в руках направились мимо Шефа и Папы на посадку. Но тут в ситуацию вмешался отсмеявшийся начальник штаба. Со словами "А вот них[рена]" он дал знак водителю автобуса ехать обратно в парк, махнул рукой и к трибуне подъехала традиционная мусоровозка. Принесли лестницу и красавцы начали грузиться в трешваген на глазах уже очумевшей от ржаки бригады.
Но Шеф не был бы достоин своей должности, если бы не оставил за собой последнее слово. "Куда их" спросил он у Папы. "На вокзал, а куда еще? " - "Нет, в этот раз только до свалки" - после чего поинтересовался когда следующий "выпуск", без особых церемоний за руку попрощался с отцами-командирами и убыл в следующий ждущий его гарнизон.
Надо сказать, воспитательный эффект от его награждения был такой, что мода уродовать форму как-то прошла и больше не возвращалась. Да и церемоний я таких потом больше не встречал.
Но, провожая своего сына в армию, среди прочих инструкций и наставлений я рассказал ему эту историю и пожелал служить так, чтобы награждали настоящими наградами, а не павлиньими перьями в жопу. Чего всем новобранцам и желаю. Честь имею.
Честь имею.
В Харьковском Высшем Военном Авиационном Училище Лётчиков, в разгар лета, когда все курсанты уже вcтали на крыло, присылали из Харьковского авиационного института студентов на стажировку с военной кафедры. Это всегда было весело и интересно.
Техник самолёта вставляет тормозной парашют в МиГ-21ПФ и на заключительном этапе вбивает его специальной кувалдой, а студенты с интересом смотрят на достижения инженерной мысли. Технику надоело их внимание, и он говорит ближнему студню:
- Чего стоишь, посмотри, конус не вылезает?
Тот понёсся к носу самолета, но был смышлёным и быстро понял, что его подкололи. Постояв спереди, возвращается и говорит технику:
- Конус неподвижен, а вот тормозные щитки хлопают при каждом ударе!
Видели бы вы с какой быстротой техник понёсся проверять щитки, а потом гонял студентов по стоянке.
Случилось это во времена моей службы в армии. Сами знаете, под дембель начинаешь придумывать себе всякие развлечения и способы приятно провести время. Так вот, одним из таких способов было протаскивать в казарму женщин не совсем тяжелого поведения. Так бы все это и продолжалось тихо-мирно, пока однажды нас (дембелей, около 5 человек)не попалил дежурный по бригаде. Ну, он мужик нормальный был, так, для виду повыступал, но предупредил: еще, мол, раз такое увижу - демобилизация может отложиться на пару-тройку месяцев. Далее, в общем, сама история.
Девочек-то охота, а через дверь не проведешь. Ну, придумали сумку - типа "мечта оккупанта": привязывали стропами от парашютов и спускали ее через окно, благо, второй этаж, не высоко. Девочки по одной забирались в сумку, и мы их благополучно поднимали, после - так же спускали вниз. В тот страшный день ответственным по бригаде был злющий майор (жизнь его обидела, подполковника не давали, вот он и ходил злой, как собака). Короче, усек он, как мы девочек поднимаем, подкрался по- тихому, девочек отогнал и залез в сумку. На улице темно, и сверху не видно, кого поднимаешь. Так вот, подняли мы его до уровня нашего окна. Он как заорет на нас. Ну, а мы, как правильные солдаты, встали по стойке смирно. .. Итог: по трое суток гауптвахты на каждого и сломанная нога майора.
Как-то раз, после очередной горячей смены в пионерлагере, привезли мы детишек обратно, что-бы сдать в руки родителям. Ехали долго, на электричке, в специально отведенных вагонах(без туалетов). Ой и намучился же мой товарищ, в котором уже на втором часу пути заговорило выпитое накануне пиво.
Детей согнали в парк и начали передавать на руки родителям. Быстрее всех это получалось у моего друга, поскольку тот хотел как можно скорее освободить парк от людей и уже присмотрел себе подходящий кустик. И вот чудо-парк пустой, дорога к кустам свободна. Товарищ бежит туда и справляет дело на колесо старенького автобуса, который, судя по внешнему виду, в эти кусты врос и стоит там не меньше десятка лет.
Вдруг доносится страшный скрип, друг поднимает счастливые глаза на дверцы атобуса и видит там. . . . мента, который с неменее счастливым выражением браво козыряет и призносит фразу - "Нарушаем, молодой человек! "
Акт вандализма обошелся товарищу в 100 рублей, хотя когда еще он сможет так за недорого поссать на милицейский автобус?
Про замполита.
Было это в далёком 1973 году. В тот год меня призвали в армию, точнее - во внутренние войска МВД СССР.
Волею судьбы попал в конвойный полк номер 7458, который дислоцировался почти в самом центре столицы бывшей Латвийской ССР славном городе Риге.
В то время я, следуя моде, носил довольно симпатичные усы.
Однажды замполит, майор (фамилию не помню) подходит ко мне и спрашивает:
"Товарищ рядовой, вы что - лицо кавказской национальности? Почему вы носите усы? "
Отвечаю, что я русский, со Смоленщины.
Он приказывает: "Немедленно сбрейте! "
Говорю: "Не могу сбрить, товарищ майор! "
Тот изумился моей наглости и буквально взорвался: "Это почему ещё?! "
Тогда я достал из кармана гимнастёрки свой военный билет, на котором моё фото с усами. и показал его майору. .
Тот только крякнул и отошёл в сторону. .. Вот так я "обнулил" замполита.
Вот так я "обнулил" замполита.
Однажды, второго августа, в нашем городе произошла грустная история. Трое выпивших десантников привязались к мирно идущему по улице азербайджанцу средних лет. Обозвали его "чуркой" и надавали затрещин и пинков.
Десантники были неправы. Тимур Султанович не "чурка", а уважаемый человек со связями.
Связей и уважения вполне хватило бы на то, чтобы назавтра эти трое вылизали ему туфли... но "дядя Тимур", как все зовут его в нашем дворе, человек добрый.
"Сами себя накажут", сказал он моему отцу.
Несколько звонков, пара встреч, немножко (сравнительно) денег...
Через год, уже первого августа, почти во всех городских магазинах появилась водка "Десантная". По очень низкой цене. Крепостью в сорок два градуса. На красочной этикетке - бравый парень в берете, бьющий бутылку об голову.
...
Больше двух сотен пьяных дебилов в день ВДВ легли в больницы города. С сотрясениями, рассечениями и даже черепно-мозговыми травмами различной тяжести.
Бутылка была сделана из закалённого стекла почти полсантиметра толщиной. Молотком-то разбить у меня её получилось не сразу.
В далекий гарнизон ПВО приехал огромный грузовик КРАЗ. Привез месячное продовольственное довольствие. Картошку всякую, тушенку, макароны, гречку. И бочку спирта - "для протирки плат".
Прапорщик принял груз, опись-пропись, по акту, по накладным. Склад опечатали. Кругом забор колючей проволоки, караульные вышки, часовые с оружием.
На вышке стоял часовой из молодых. Только присягу принял. Было ему 18 лет. Строго соблюдал Устав караульной службы. Как учили.
Часовой на вышке увидел приближающихся командиров. По Уставу выдал первое предупреждение:
- Стой, кто идет?
В ответ был послан по известному адресу. И еще дальше.
Вышка дает второе предупреждение:
- Стой, стрелять буду!
Нарушители ответили смехом и продолжили движение к охраняемому объекту.
Все, два предупреждения были...
У часового на вышке был не автомат, а ленточный пулемет на станке. Караульный отвел затвор, лента заправлена, первый патрон зашел в ствол. Снял предохранитель. Прицелился. Дал пулеметную очередь поверх голов нарушителей. По Уставу.
Снизу раздался мат, крики.
Часовой обязан был "Открыть огонь на поражение". Но он смалодушничал, не смог стрелять в своих командиров. Приказал:
- Лечь на землю!
Для доходчивости дал вторую пулеметную очередь под ноги. Командир части и банно-прачечная служба с матом рухнули лицом в грязь.
Караульный нажал кнопку тревоги, завыли сирены. Любые попытки лежащих поднять голову, пошевелиться, вступить в разговор караульный пресекал короткими, в опасной близости, очередями.
На вышке звенит телефон начкара:
- Вышка-4, что случилось, что за стрельба?!
18-ти летний часовой кричит в трубку:
- Нападение на объект, тревога!
Примчался начкар, разборки начались. Страшный скандал случился - рядовой чуть офицеров не убил.
На расследование ЧП прибыли "особнячки" - Особый отдел округа. Не спеша разобрали ситуацию, сняли показания, заактировали, задокументировали.
Выходило некрасиво - офицеры занимались хищением армейского имущества. Это - военный трибунал...
А часовой был абсолютно прав, он действовал по Уставу. Он обязан был убить нарушителя. Даже если нарушитель - сам министр обороны. По Уставу для часового нет исключений ни для кого. Есть только один закон: пересечение запретной линии - огонь на поражение. Часовой не применил оружие - сам пойдет под суд.
Но Устав - это одно, а жизнь - другое. Особнячки - тоже люди. Отцы-командиры отвели особнячков в сторонку, поговорили, угостили, накатили, в баню сводили, на охоту свозили, подарки в багажник. Словом, замяли дело. Для ясности.
Кто жизнь знает, тот поймет.
А часовой получил кличку - Псих. И в караул его уже не ставили. Почему? Потому, что он Псих.
Потому, что он Псих.
Во время шестимесячного пребывания в штате Джорджия, рядовому Джонсу и сержанту Смиту от скуки пришла на ум замечательная идея: поймать и запихнуть в рабочий стол своего командира детеныша аллигатора, дабы потом насладиться реакцией.
Приводить идею в исполнение они начали немедленно: отправились к близлежащему водоему
Сержант Смит спрыгнул с бетонного обрыва, нагло игнорируя знак предупреждающий об опасности, и стал красться к детенышу, а рядовой
Джонс остался у машины караулить и наблюдать за его действиями.
Очевидно, что ни тот, ни другой не любили смотреть программы о природе, в справочники не заглядывали, и вообще были людьми далекими от реальности. Радуясь успеху, сержант Смит протянул лапу и схватил крокодильчика за хвост, поднял его в воздух и победно глядя на товарища, потряс его как трофей.
Малыш-аллигатор не стал ни кусаться, ни извиваться, а только издал жалобное меканье, в результате чего, как утверждал потом Смит, болото
ВЗОРВАЛОСЬ.
Из болота ракетой вылетела мамаша-аллигатор, которая показалась одуревшему Смиту громадной. Если раньше Смит думал, что крокодилы медлительные и ленивые ящеры, то теперь он понял что это не так. Он уронил детеныша и ринулся обратно к дороге, забыв что на его пути двухметровая бетонная стена. Завывая, сержант Смит стал прыгать на обрыв, крича рядовому Джонсу, который (с@ка) вместо того чтобы протянуть руку помощи собрату, валялся в три погибели рядом с грузовиком, и ржал.
Как Смит залез на обрыв, он не помнит, но помнит, что маменька-аллигатор еще долго караулила его внизу.
С тех пор, когда миссис Смит обучает маленьких смитиков о пищевой цепочке и о том, что человек - Царь Природы, Смит скромно поправляет ее: "Нет, дорогая. На вершине пищевой цепочки находится крокодил".
"Нет, дорогая. На вершине пищевой цепочки находится крокодил".
История про горячих эстонских парней.
Я наполовину эстонка, так что бываю в Эстонии часто. Там все очень серьезно относятся к правилам дорожного движения и штрафы большие.
Дело было летом в курортном городке. Стою я как-то на переходе, жду зеленый свет. Рядом стоят двое полицейских и сосредосточенно поедают мороженое в стаканчиках. Машинки едут себе мимо, скорости не превышают, как вдруг мимо нас на дикой скорости проносится красный спортивный мотоцикл. Буквально ВЖЖЖЖИК! - и нету.
Смотрю на блюстителей порядка. Ноль реакции, продолжают есть. Через полминуты один другого лениво спрашивает:
- Номер запомнил?
Второй (аккуратно выкидывая бумажку от мороженого в урну):
- Ага. Завтра получит штраф. Очень мне понравилось - никакой спешки и все схвачено:))
Очень мне понравилось - никакой спешки и все схвачено:))
Не всегда герои те, кто метко стреляет по врагу. Иногда героем можно стать военный, отказавшийся подчиниться приказу. Эта история о генерале, который стал героем, потому что отказался воевать.
Герой истории — герой Курской дуги и многих других ключевых сражений Второй мировой войны генерал-лейтенант Матвей Шапошников. Но его имя вошло в
Рабочие Новочеркасского электровозного завода вышли на демонстрацию потому, что накануне им было объявлено о снижении зарплаты на 30 процентов, одновременно радио сообщило о повышении в СССР цен на продукты тоже на 30 процентов. По пути к горкому КПСС демонстранты несли с собой плакаты с портретами Ленина и коммунистическими лозунгами.
Единственным «крамольным» лозунгом был плакат «Хрущева — на колбасу! ». Когда охранявшие горком автоматчики открыли по людям огонь, Шапошников пытался остановить бойню, но этими стрелками распоряжался лично командующий округом генерал Плиев и расстрел продолжился, пока площадь не оказалась буквально заваленной трупами мужчин, женщин и детей. Это был почти полный аналог николаевского Кровавого воскресенья. Один из младших офицеров, осознав масштаб трагедии, тут же на площади застрелился.
Шапошников был уволен из армии за неподчинение приказу и исключен из КПСС, но после этого стал распространять письма с информацией о Новочеркасской трагедии по стране и миру. Благодаря ему о расстреле рабочих узнали за рубежом.
«…Партия превращена в машину, которой управляет плохой шофёр, часто спьяну нарушающий правила уличного движения. Давно пора у этого шофёра отобрать права и таким образом предотвратить катастрофу».
«Для нас сейчас чрезвычайно важно, чтобы трудящиеся и производственная интеллигенция разобрались в существе политического режима, в условиях которого мы живём. Они должны понять, что мы находимся под властью худшей формы самодержавия, опирающегося на огромную бюрократическую и вооружённую силу».
«Нам необходимо, чтобы люди начали мыслить, вместо слепой веры, превращающей нас в живые машины. Наш народ, если сказать коротко, превращён в политически бесправного международного батрака, каким он никогда не был».
Эти слова обрекали его на долгую опалу и даже тюрьму. Шапошникова обвинили в измене родине, и только благодаря заступничеству маршала Малиновского, воевавшего с ним на Курской дуге, обвинения были сняты. Всю жизнь генерал казнил себя за то, что не повернул оружие против убийц в военной форме и не встал на сторону рабочих. И все же в той ситуации он был единственным русским офицером, отказавшимся стрелять в собственный народ.
Генерал-лейтенант Шапошников пережил Советский Союз, был полностью реабилитирован и в свои последние годы пользовался огромным уважением коллег-офицеров и жителей Новочеркасска. Он остался в народной памяти героем-военным, который впервые в жизни отказался выполнить приказ. Тем, который не стрелял.
